Выжженная Земля 1943-1944 - [19]

Небольшой, но трогательный эпизод беспощадного сражения на Курской дуге. Момент, когда человеческое пробивается сквозь дым и ужас боя. Такой же, как тот, когда в предыдущий день капеллан Руцек из Вены, католический священник дивизии, вышел к умирающим на минное поле.

Капеллан не дожидался группы разминирования. «Я не могу заставлять Господа ждать», — сказал он и пошел. Среди умирающих было трое серьезно раненных, чью жизнь могла спасти срочная медицинская помощь.

Одного за другим капеллан вынес их из ада минного поля на собственной спине. Шесть раз он преодолевал страшную дистанцию — три раза туда и три раза обратно. Многие вспомнили тогда Иисуса Христа, шествовавшего по водам моря. Шаг за шагом совершал капеллан по смертельным капканам, неся свою тяжелую ношу. И все раненые остались живы.

В опускающихся сумерках 5 июля 394-й моторизованный полк штурмом взял деревню Коровино. Деревня была превращена в противотанковую крепость, поскольку являлась западным форпостом первой советской оборонительной полосы.

Полковник Паппе, командир полка, как всегда впереди всех, мастерски организовал наступление и мощно повел его. Совсем рядом с Коровино его ранили. Майор Пешке принял командование полком на себя и завершил успех дня. Русские отступили.

Лейтенант фон Вельтхайм, командир легкого взвода 2-го дивизиона 6-го танкового полка, тоже не упустил своего шанса. Он преследовал отступающего противника и в зареве горящей мельницы ворвался в последний бастион советской оборонительной полосы перед рекой Пена — деревню Красный Починок.

Вельтхайм первым вышел к Пене. Таким образом, 3-я танковая дивизия достигла назначенной цели дня. Она прорвала первую советскую полосу обороны и на 10 километров вклинилась теперь в курский выступ.

Ночью 255-я пехотная дивизия из Центральной Германии тоже выдвинулась на передовую слева от 3-й танковой дивизии и встала рядом с 332-й силезской пехотной дивизией. Они должны были расширить зону прорыва, обеспеченного танковыми дивизиями 48-го танкового корпуса на левом крыле, и удерживать ее.

Забрезжил рассвет 6 июля. В утренней дымке над низиной полетели снаряды реактивных минометов «Небельверфер». Их вой возвестил о начале второго дня наступления на левом крыле Южного фронта; поднимающиеся в позициях противника серые столбы дыма обозначили цели батальонов из Силезии и Центральной Германии.

А что происходило на правом крыле, у танкового корпуса СС ? Генерал-лейтенант Чистяков, командующий советской 6-й гвардейской армией, вечером 4 июля напоминал своим командирам дивизий о необходимости быть предельно внимательными. «Перед вами стоит гитлеровская гвардия, — говорил Чистяков. — В этом секторе нам следует ожидать главный удар германского наступления».

Несложно было прийти к подобному заключению. Танковый корпус СС под командованием генерала Хауссера, с тремя танковыми дивизиями войск СС, представлял собой грозную силу — 300 танков, в том числе много «Тигров», примерно 120 штурмовых орудий, а также целая бригада реактивных минометов «Небельверфер». Беспрецедентная концентрация огневой силы. Даже если русским и не были известны все эти детали, они знали достаточно о мощи корпуса Хауссера, который четыре месяца назад снова отбил у них Харьков.

Советские полевые позиции перед Хауссером были превращены в совершенную, глубоко эшелонированную и сильно разветвленную фортификационную систему. 52-я гвардейская и 375-я стрелковая дивизии, обе — первоклассные соединения, занимали траншеи и земляные бункеры. Их усилили артиллерийскими полками, противотанковой артиллерией, истребительно-противотанковыми батальонами, танковыми рогами, минометными полками и другими формированиями. За дивизиями развернутым строем ждал корпус 1-й танковой армии генерала Катукова.

Хауссер наблюдал за наступлением с командного пункта мотопехотного полка «Германия».

«Все вдет по плану, господин генерал», — доложил командир полка Ганс Гармель.

Первым выступил 3-й батальон. Командир батальона Гюнтер Эберхард Визлисени доложил, что, несмотря на то что бои вдут с переменным успехом, его роты неуклонно продвигаются вперед. 10-я рота под командованием капитана СС Хельмута Шрайдера наконец добралась до первого противотанкового рва, окопалась там и не уступила ни пяди, несмотря на ожесточенные советские контратаки.

В пробитую ею брешь ринулся мотопехотный полк «Фюрер». Слева и справа от него сражались батальоны «Мертвой головы», «Штандарта Адольф Гитлер» и 167-й пехотной дивизии.

Русские оказывали ожесточенное сопротивление. Более того, на участке наступления «Штандарта» советский гвардейский стрелковый полк вообще не сдвинулся с места. Георг Карк, командир 9-й роты 2-го мотопехотного полка «Штандарта», в конце концов нашел решение. С горсткой бойцов он подрывными зарядами подавил пять бункеров противника. Затем его рота пробилась по лабиринту траншей на высоту и разорвала вражеские позиции. Дело сделано! Однако нет, совсем нет! Потому что сразу за холмом начиналась новая советская полоса обороны.

Скрежетали «Тигры». Громыхали противотанковые ружья. Гренадеры прыгали в окопы. Стрекотали пулеметы. Снаряды разносили крытые траншеи и блиндажи. Самые первые часы сражения показали, что дивизии Хауссера тоже столкнулись с хорошо подготовленной и очень эффективной обороной.