Выживальщик - [15]

Мишка бросил на него взгляд, вздохнул:

– Ну да, где-то так.

Проспект в силу своей ширины оказался завален не сильно: мелкий хлам, кое-где поваленные столбы, кое-где вывороченные прямо с корнями деревья. Виднелись проплешины от огня, но район не из «зеленых», гореть особо нечему. По пути прошли громаду торгового центра «Звездный» – безвкусный бетонный куб. На удивление, здание пострадало мало. Его как будто заранее планировали к подобным катаклизмам. В сторону центра обращена глухая стена, перед которой располагалась открытая автостоянка. Еще одна парковка находилась непосредственно под «Звездным», во весь первый этаж. Стена, обращенная к проспекту, имела небольшие вытянутые в высоту окна-бойницы. Стекла в большинстве на удивление уцелели. Стеклянный фасад, обращенный в сторону небольшого палисадника, имел некоторый наклон наружу, нависая козырьком над высоким крыльцом в половину ширины здания. На фасаде также виднелось много целых стекол. Как минимум весь первый этаж их сохранил, видать, витринное стекло оказалось не по зубам ослабленной ударной волне. На крыльце прохаживалась пара охранников.

За палисадником, сохранившим в тени «Звездного» все деревья, начиналась территория районной средней школы. Площадь перед школой меньше автостоянки за «Звездным», но по традиции собирались именно на ней. Обычно администрация ТЦ без понимания относилась к идее пожертвовать парковкой ради массовых гуляний.

Школа, конечно, пострадала. Стекла в окнах отсутствовали: еще бы, это вам не витринное антивандальное стекло. Кое-где даже переплетов не было. Листы железа на двускатной крыше лохматились гигантскими завитками. В середине здания крыша вообще отсутствовала. Но стены, выложенные из силикатного кирпича, устояли. Следов пожара тоже не видно. Цело было и высокое крыльцо, почти вполовину человеческого роста, выступающее сейчас трибуной.

Народу собралось много. Конечно, не весь район – кто-то так и не пришел. Ну а кто-то не пережил прошедшую ночь. Мужчины, женщины, всех возрастов. Артём осмотрелся – ни одного человека в форме, заметил несколько человек в форменных брюках, но все накинули сверху гражданское.

В центре, на крыльце, страсти разгорались нешуточные. Несмотря на расстояние, было слышно, что орут там не щадя связок, пытаясь задавить оппонентов децибелами. Смысл, в общем-то, понятен – как обычно, нашлось несколько «специалистов», совершенно точно знающих, что делать. К несчастью, их виденья не стыковались между собой, а попытаться услышать чужую точку зрения оказалось выше всяческих сил.

Среди орущих Артём, нисколько не удивившись, разглядел приснопамятного Родионыча, жестикулирующего рукой, замотанной какой-то тряпкой. На лице хорошо различимы ожоги. «Допожарничался», – проскользнула злорадная мыслишка.

Сутулый мужчина, стоявший чуть впереди, повернулся, пропуская Мишаню, и Артём узнал в нем одного из тех соседей, что пошли с Родионычем тушить пожары.

– Валентин Семеныч, как вы?

Сосед обернулся, приветливо кивнул Артёму. Правая рука оказалась туго забинтованной от локтя до кончиков пальцев. Все те же следы ожогов на лице.

– Я-то ничего, Федька обгорел сильно. Мы одну дверь вышибли, а оттуда как полыхнуло! На нем одежда загорелась, пока сбивали… эх, – Валентин вздохнул. – Толик с первого этажа ногу распорол, ходить не может. Вот такая оказия.

Тем временем долетел крик Родионыча:

– Товарищи, перед лицом надвинувшейся на нас опасности мы все как один должны объединиться. Надо немедленно провести инвентаризацию запасов. Выбранная комиссия должна пройти по домам и переписать наличные запасы: продукты, медикаменты, инструменты. Все ресурсы нужно объединить в каком-нибудь надежном месте, можно в спортзале школы…

Толпа зашумела, один из оппонентов Родионыча, энергичная тетка в брючном костюме и со сложной прической перешла на ультразвук, и окончание фразы потонуло.

– Ну и зачем народ звали? Эти демагоги все равно никого слушать не будут, между собой собираются наше будущее решать.

– Видимо, мы им для массовки нужны, так сказать, легитимация принятых решений, – подмигнул ему стоящий рядом мужик, – чтоб потом говорить: «Вы же все имели возможность высказаться!»

Он был на полголовы ниже и значительно старше Артёма, крепкий, короткостриженый – эдакий гриб-боровик, с расстегнутым до середины груди воротом темно-синей рубашки, сквозь который красовалась массивная золотая цепочка. Довершали образ элегантные офисные очки в тонкой золотой оправе.

– И кто у нас теперь вершители судеб?

– Старого клоуна не знаю, – мужик показал подбородком на Родионыча, – эта коза в брюках, Антипова, районная депутатша. С ней все ясно: мозги заточены только на то, как что спионерить да устроиться потеплее. Вон чуть пониже, слева, Марков пристроился, директор наших коммунальщиков. Туп, как пробка, в кресло директора благодаря тестю плюхнулся, который в мэрии за коммуналку отвечал. Надеюсь, сейчас в аду ему устроили теплую встречу. Ну и Расулов, замнач нашего ОВД, вон внизу тихарится как обычно. Небось, дежурил, вот и пережил ночку. Так-то они с шефом в центре живут… Жили.

– Странно, там из нашего дома должны были быть.