– Да, это та самая девушка, – сказал человек, говоривший с ними все это время. – Это ваша родственница, иного представить просто не возможно! У нее золотисто-рыжие волосы и глаза желтые, как у кошки. Такие же, как у вас, господа.
Доминик на секунду зажмурился и сильно выдохнул из себя воздух.
– Боже мой!
Мужчины отпрянули.
– Но ваша одежда слишком изысканна. Вы не предатели?
– Мы стоим в стороне от этой борьбы, – ответил Доминик. – Все чего мы хотим – это отыскать нашу маленькую Виллему. Где она? В поместье?
– Нет. Благодарите Бога, что она не там! Мои люди сейчас направляются туда, и никто оттуда живым не выйдет. Никто, кроме губернатора, которого мы возьмем в заложники. Следуйте за мной, и я покажу вам дорогу к Виллему. Странное имя. Я думал, что так зовут мальчишек.
– И парней, и девушек. Но где она? Она чувствует себя хорошо?
– Да.
– А Эльдар?
– Он с ней. Они в моей пастушеской избе.
Оба, Никлас и Доминик, крепко стиснули узду дрожащими руками. Мужчина, точильщик, рассказал о работе Виллему в Тубренне и о том, как ее и Эльдара сегодня ночью послали в пастушескую избу с несчастными людьми, которых нужно было спасти.
– Они вместе не работали, Эльдар и она? – осторожно поинтересовался Доминик. Вопрос его прозвучал невнятно. – Вместе не жили?
– Нет, упаси Боже! Они выдавали себя за брата и сестру и встречались раз в день под неослабным наблюдением. Они были нашими разведчиками в этом поместье и прекрасно справились с заданием.
Доминик беззвучно дышал.
– А сейчас они вместе? В пастушеской избе?
– Да.
Душу Доминика охватил холод, отдавшийся болью в теле.
– Поспешим, Никлас! Нам нужно успеть.
Из темноты леса вынырнул человек.
– Его Милость здесь?
– Здесь я, – ответил точильщик.
– Его Милость? – удивленно спросил Никлас.
– Меня зовут Скактавл. Древний норвежский дворянский род. В наши дни это ничего не значит, но… В чем дело?
– На наших напали, – ответил пришедший. – Говорят, что там были два фогда и масса солдат.
– Предательство, – прошептал Скактавл.
– Едва ли, – сказал Никлас и натянул поглубже капюшон на уши. – Об этом плане знали многие из ваших людей, не так ли?
– Да, конечно.
– Такое множество людей не может хранить тайну. Даже мы слышали кое-что, а мы не участвуем в вашей борьбе.
Предводитель крикнул своим людям:
– Немедленно выступаем туда!
– А пастушеская изба? – крикнул Доминик, пытаясь перекричать шум ливня. Он уже был на лошади, готовый продолжать путь. – Как туда проехать?
Однако все вокруг кричали, кругом царил хаос.
Издалека слышались другие, еще более громкие крики.
– Дорогу в пастушечью избу? – повторил Доминик.
Скактавл на мгновение обернулся:
– Это недалеко. Найдете сами.
И он исчез.
– В этой темноте, – вздохнул Доминик. – Хорошо, попытаемся.
– Может быть, нам следовало бы помочь им? В борьбе, – нерешительно произнес Никлас.
– Ты можешь поступать как хочешь. Я же, как швед, не хочу и не имею права вмешиваться. Единственное мое желание – найти Виллему.
Никлас придержал лошадь.
– Я еду с тобой, – решительно заявил он. – Пролагать путь к свободе Норвегии мечом и огнем несправедливо.
Они поскакали дальше на мокрых лошадях, сопровождаемые дождем и ветром.
Настолько промокшие и замершие сами, что не могли даже ясно мыслить. Но дорога в пастушечью избу? Как можно в такую ночь найти узкую дорогу, по которой поднималась телега?
Эльдару удалось заманить Виллему к себе в постель.
– У нас нет постельного белья для двух кроватей, ты же знаешь, – отмел он ее сомнения. – Нет, тебе не нужно все время сидеть, ты это сама прекрасно понимаешь. С нашей кровати видна вся большая комната.
Это успокоило ее. Люди в избе могли видеть все происходящее в маленькой комнате. И то, что они лежат на одной кровати будет выглядеть благопристойно.
Молодой парень, у которого была ранена нога, все время громко плакал. Его слегка подлеченная рана невыносимо болела. Если бы Никлас был здесь, думала Виллему чуть ли не в двадцатый раз, не подозревая того, что тот находится близко.
Эльдар привык иметь дело с нерешительными девушками, знал, как следует с ними обращаться. Правда, Виллему лежала на краю кровати очень скромно, испытывая страх, но он прибегнул к такой тактике обольщения, которую невозможно было осознать или воспрепятствовать ей. Ибо она была столь осторожной и замедленной, что ни одна девушка точно не знала, где и когда следует сказать «нет» следующему выпаду.
Он лежал, опираясь на локоть, и пытался глазами уловить ее взгляд в полутьме комнаты, освещенной красным светом горевшего очага. А Виллему все время, пока они разговаривали тихим шепотом, смотрела в сторону.
– Я много думаю о старой Берит, – сказала она печально. – Нам следовало бы забрать ее с собой.
Эльдар почти потерял дар речи. Она лежит в его объятиях и думает о старой карге! Что же это за девка в конце концов?
– Из этого никогда бы ничего хорошего не получилось, – шепотом произнес он в ответ, положил руку на ее плечо, осторожно подвинув ее ближе к шее. – Она восхищена своими хозяевами. Благодарна им. И она бы ужасно испугалась.
Виллему промолчала, только вздохнула глубоко.
«Боже, как я смогу выдержать это ожидание, – простонал он про себя. – Все тело мое испытывает боль от страстного желания, и я знаю, что она сейчас размякнет. Она боится, но скоро созреет. Только действуй не спеша, медленно, чтобы не спугнуть ее. Хотя я могу и ускорить все это. На ее условиях. Но это сейчас не играет роли. Для достижения цели все средства хороши».
