Вьюга - [6]

Прабабушка Лив…

Все они долго не могли осознать, что ее уже нет больше с ними. Ей было восемьдесят пять. Возраст солидный. Виллему вспомнила свой разговор у кровати больной прабабушки Лив. В один из самых последних дней. Виллему тогда было всего лишь двенадцать лет, но прабабушкиных слов она не забыла.

«Виллему, – сказала Лив. – Ты знаешь, что вас с желтыми глазами Людей Льда сейчас трое. Я не опасаюсь зла, ибо никто из вас не унаследовал его. Но я знаю, что тебе будет всех труднее».

«Почему, прабабушка?»

«Потому что у тебя такая же горячая душа, как у моей кузины и приемной сестры Суль. Она была помечена проклятием в большей степени, чем ты, но в общем вы ужасно похожи друг на друга характером и состоянием души. Всегда вспоминай об этом раз пять, прежде чем сделать что-нибудь! Легко можно поступить неразумно, когда ты становишься во всем столь энергичной. Если тебе удастся сохранять определенное равновесие, твоя жизнь может оказаться богаче, чем у других людей».

Виллему тогда согласно кивнула головой и горячо обняла свою прабабушку.

Когда она вышла из комнаты больной, то услышала взволнованный шепот: «Моя бедная дорогая девочка! Пусть Бог будет милосерден к тебе.

Прабабушка была права. Виллему уже познала, как трудно сохранять равновесие. Особенно тогда, когда появляется непреодолимое желание броситься в омут всех существующих искушений.

Да нет, ведь у Никласа и Доминика такие же проблемы! Почему их нужно избегать, если у нее такой неспокойный характер? Никласу даны его лечащие руки. Отличный, нужный людям дар. Доминик, видимо, способен познавать то, что скрыто в душах людей. Ах, если бы у нее был такой талант! Сколько интересного смогла бы она получить от жизни! Вместо этого проклятие наделило ее неугасимой страстью и раздирающим душу раздвоением между желанием и поведением.

Виллему вздохнула и перешла к другой могиле.

«Таральд Мейден 1601—1660. Жена Ирья Маттиасдаттер 1601—1770.»

Ирья, бабушка Ирмелин, тоже скончалась. Гростенсхольм опустел.

Семья Линд из рода Людей Льда недавно тоже поредела. Матильда жена Брандта так и не смогла постареть. Она была слишком тучна для этого.

Сейчас на хуторе Липовая аллея хозяйничает маленькая Эли, жена Андреаса. Мать Никласа.

И в Дании бабушка Сесилия осталась одна. Ее любимый Александр покинул этот мир. Сейчас она сюда приезжает редко. Ей уже семьдесят, да и ее матери Лив тоже нет в живых. Теперь Габриэлла навещает свою маму. Вот и сейчас вместе с мужем, Калебом, уехала в Данию, чтобы раздобыть зерна для Элистранда, так что Виллему хозяйничает дома одна. Конечно, хозяйством больше занимается управляющий, но она всегда присутствует там, где совершается главное.

Поместья перешли к новому поколению. Помимо Сесилии из стариков жив только Бранд.

В Липовой аллее нет никакой опасности исчезновения фамилии. Там живут Бранд, его сын Андреас с женой Эли и их сын Никлас. Хуже обстоит дело в Гростенсхольме. Сейчас для всех ясно, что фамилия Мейден скоро умрет. У Маттиаса и Хильды одна только дочь Ирмелин, больше детей нет. Она будет последней баронессой Мейден, так как все дальние родственники в Норвегии и Дании давно уже скончались. Через несколько лет род баронов Мейден исчезнет.

Виллему посмотрела в сторону Липовой аллеи. Ни одной липы из восьми, посаженных Тенгелем, уже не было. Видны были лишь новые, обыкновенные незаговоренные деревья.

С уходом Лив из жизни закончилась целая эпоха, начавшаяся в небольшой горной заброшенной долине в провинции Трёнделаг.

Но Виллему чувствовала, что наследство передается дальше. Она сама была его носителем. Нити из злополучной горной долины расходились широко по земле. Они тянулись сюда, в сельскую местность, в датский дом Габриэллы и в шведский королевский двор в Стокгольме. Непостижимые скитания разбросали родственников по всему свету. И в каждом из них прорастало семя злого наследства. Виллему, подобному Тенгелю дала обет. Она не станет передавать этого семени дальше. Передаст по наследству совершенное иное.

Силье, которую все считали прародительницей рода, родила единственную дочь – Лив. У Лив была также одна дочь, Сесилия, которая в свою очередь произвела на свет единственную дочь Габриэллу, мать Виллему. Так что Виллему обязана попытаться родить одну дочь, правнучку правнучки Силье.

Но она не хочет. Отчасти из-за проклятия, а отчасти потому, что у самой пока еще мышление детское и ей не нравится мысль о рождении ребенка. Это ужасно, отвратительно и… О, нет, она этого не хочет!

В действительности, она со своей безответственной, ненасытной жаждой приключений представляла смертельную опасность для самой себя.

А отдававшие желтизной глаза, ставившие в тупик всех в роду?

Впрочем, скоро будет раскрыто, почему у Никласа, Доминика и Виллему такие глаза…

2

Зима стояла у дверей, и пожилые люди с огромным страхом ожидали ее прихода. Им и раньше доводилось переживать голодные зимы, и они знали, что это такое. Люди Льда и Мейдены делали все, что было в их силах, но и их запасы должны были скоро кончиться. И что тогда?

Неурожайным год был лишь в одной из областей Норвегии. Голода, который охватывал бы всю страну, не было уже с начала 1650-х годов. Но сельские территории были относительно изолированы друг от друга; неурожай поразил внезапно только несколько районов Норвегии. Поскольку в Гростенсхольме и в окружающих его уездах несколько лет подряд осень была плохой, наступающая зима казалась всем настоящим ужасом.