Выстрелы в Сараево - [26]
[84]. Но ненависть к Австрии всем затворила уста. Так…».
В этот момент открытый катафалк, задрапированный в белое (в русский траурный цвет), достиг того места, где мы находились, и непроизвольно Рибникар прервал разговор; воцарилась тишина, и люди обнажили головы[85].
Книга Д. Лончаревича ныне практически забыта. Правда, историк Васа Казимирович в своем двухтомнике о Н. Пашиче цитирует В. Рибникара, но с сильными купюрами; возникает подозрение, что Казимирович сделал эти сокращения неспроста. Очень жаль, конечно, что разговор оборвался на полуслове в самый интригующий момент; удивляет и то, что Лончаревич не попытался вернуться к нему чуть позже.
Но еще больше удивляет, что австрийский корреспондент (при желании его можно было считать агентом вражеского государства, хотя это не так) имеет в Белграде гораздо больше каналов получения информации, чем опытный русский военный разведчик. Полковник Артамонов узнает важнейшую информацию из газет, а Лончаревич получает ее из первых рук, свободную от цензурных рогаток. И грустно, и смешно…
План покушения не был тайной в Сербии, — констатирует историк Б. Старков. — Об этом часто и охотно говорили в кафе боснийские эмигранты, а сербский посланник в Вене даже предупредил австрийского министра Билинского, в ведении которого находились территории Боснии и Герцеговины. Однако это предостережение было оставлено без внимания. Разведывательное бюро австрийского Генерального штаба было также информировано о подготовке покушения на Франца Фердинанда. Об этом знали начальник Генерального штаба Конрад фон Гетцендорф и сам император Франц-Иосиф.
Сербское правительство знало о заговоре и не одобряло его… 3 июня 1914 года (т. е. за три дня до своего отпуска. — И. М.) русский военный агент в Сербии полковник В. А. Артамонов докладывал в Главное управление Генерального штаба: «После трех кампаний Сербия истощена материально и в финансовом отношении, поэтому всякого рода осложнения, и тем более военные действия, для нее крайне нежелательны…»[86].
Да, но где же тут «горяченькое»?.. Где упреждающая информация о готовящемся покушении, если, как пишет Б. Старков, «сербское правительство знало о заговоре»?
Советский историк Ю. Писарев в своей поздней работе также отмечает слабую профессиональную подготовку нашего военного агента, хотя при этом и сам не блещет научной эрудицией.
Артамонов, как показал военный историк К. К. Звонарев, не имел собственной разведывательной сети и пользовался данными, собранными сербской контрразведкой. На это он и тратил финансовые средства.
По словам генерал-квартирмейстера одно время ведавшего делами контрразведки, Артамонов был плохим разведчиком. Он, писал генерал, предпочитал мазурку на балах, устраивавшихся в королевском дворце, работе со шпионами, был слишком интеллигентен, чтобы заниматься «грязным делом», и все поручения выполнял с крайней неохотой. В конце концов Артамонова пришлось заменить. В 1914 году, т. е. во время сараевского заговора, разведкой на Балканах ведал военный агент в Болгарии полковник Татаринов, но и он не был в то время в Сербии[87].
Приходится по ходу дела исправлять и ляпы почтенного академика: В. А. Артамонов был пятым по счету и последним военным агентом России в Белграде; А. А. Татаринов никогда его не подменял. Предшественники Артамонова в этой должности: Леонтович Евгений Александрович (1899–1902); Сысоев Иван Николаевич (1902–1907); Агапеев Владимир Петрович (1907–1909)[88]. Все же факт остается фактом: в решающий момент Виктор Алексеевич со своей задачей не справился.
Но, может быть, — чем черт не шутит! — Артамонов вовсе не такой простак, как может показаться? Трудно вот так сразу взять и поверить, что он был слабым разведчиком. Такие сомнения могут возникнуть, например, при чтении недавней статьи в «Независимой газете». Ее белградский автор Илья Вукелич (поиск по интернету показал, что это довольно удалой журналист) ничтоже сумняшеся полагает, что в Петербурге знали, что, как и утверждалось в ультиматуме, покушение было организовано Димитриевичем-Аписом.
Знали же потому, что у Аписа не было тайн от русского военного агента (атташе) в Белграде полковника Артамонова. Знали в Петербурге и больше того: что за Артамоновым, а значит, и за Аписом стояла влиятельная группа во главе с великим князем Николаем Николаевичем[89].
В австрийском ультиматуме, однако, имя Аписа вообще не упоминается; такие ошибки явно не прибавляют доверия к автору статьи. И последующие выводы приходится отнести на счет его фантазии.
Странное впечатление возникает и по прочтении письма бывшего члена «Черной руки» Александра (Ацо) Благойевича. В свое время Воислав Богичевич[90], будучи директором сараевского архива, провел письменный опрос друзей Аписа, добиваясь ответа на главный вопрос: кто стоял за спиной атентаторов? И вот что ему показал Благойевич:
Дорогой г. Богичевич!
По тому вопросу, который мне поставили, могу сказать вот что.
В апреле 1914 года я приехал в отпуск в Белград. Был я комендантом албанской границы со штабом в Дебаре. Я и майор Вулович (расстрелянный вместе с Аписом в Салониках в 1917 году) встретились с пок. Аписом на Теразии
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Русские войска вошли в австрийский Львов в августе 1914 года, меньше чем через месяц после начала Великой войны. Невероятный успех русского оружия стал возможен благодаря целому ряду факторов, которые позволили одержать победу в одном из величайших сражений Первой мировой. Галицийская битва сегодня практически забыта, чему есть понятные причины политического характера. В ходе этого сражения Россия впервые включила в состав страны территорию Восточной Галиции, которую мы знаем сегодня как Западную Украину.
Россия была в шаге от победы в Первой мировой войне, но ее предали.«Россия выполнила свой союзнический долг. Ее наступления в Пруссии и в Галиции сорвали планы противника, позволили союзникам удержать фронт и защитить Париж, заставили врага бросить на восток, где отчаянно бились русские полки, значительную часть своих сил. Россия смогла сдержать этот натиск, а затем перейти в наступление. И весь мир услышал о легендарном Брусиловском прорыве). Однако эта победа была украдена у страны. Украдена теми, кто призывал к поражению своего Отечества, своей армии, сеял распри внутри России, рвался к власти, предавая национальные интересы.»Такой была Первая Мировая война для нашей страны по мнению президента Владимира Путина.