Высшее образование для сироты, или родственники прилагаются - [110]

— Лешие в сговоре с какой-то кикиморой вырастили новое полурастение-полуживотное, которое имеет привычку кусать всех за пятки и издавать непотребные звуки, и запустили его в класс к летавицам, а там в это время проходил внеплановый сбор комитета учителей.

Я хихикнула, представив, как учителя с визгом лезут на столы.

— А что делает у вас курица на печке? — спросил вдруг Аэрон, поднимаясь на цыпочки.

— Яйцо высиживает.

— Вы решили заняться птицеводством? — ехидно поинтересовался он и, не услышав ответа, сел на диван и удовлетворенно огляделся. — А у вас хорошо, уютно.

— Аэрон, ты знаешь моранский язык? — спросила я, садясь рядом.

— Язык магов? Нет. — Он удивленно поднял бровь. — Зачем тебе?

Я, вздохнув, полезла в сундук и выложила на стол толстые книги.

— Вот.

Аэрон взял одну, полистал.

— Где взяла?

— Нашла.

— Я не знаю языка магов, но при Школе есть ставка мага, так сказать, инспектора по расследованию необычных ситуаций.

— Никогда его не видела, — удивилась я.

— Говорят, мастер третьей ступени. Он наверняка разберется в этих записях. Обратись к нему, думаю, он заинтересуется этими книгами.

«Да уж, а заодно и мной. Нет уж, благодарю покорно, ненавижу магов», — подумала я, а вслух сказала:

— Хорошо, разберусь в Школе. — Я положила книги обратно в сундук. — Только никому больше не говори про них.

— Кому?

— Да есть тут… — неопределенно проговорила Алия.

Любопытный вампир никак не мог дождаться вечера, все выглядывал в окно, выскакивал на крыльцо и выпытывал у нас подробности жизни и смерти наших охраняемых.

С наступлением сумерек прибежал Миколка и очень удивился, обнаружив у нас гостя, а когда в свете свечи Аэрон блеснул клыками, подросток со страху полез прятаться на печь. Долгими увещеваниями и заверениями в полной безопасности мы уговорили его спуститься и присоединиться к нашему обществу.

Аэрон с огромным интересом наблюдал за появлением мертвецов, желая рассмотреть их получше, бегал за ними по кладбищу и окончательно их запугал, мы же откровенно зевали. После полуночи все переместились за ограду, на каменного василиска. Разожгли небольшой костерок и стали вспоминать страшные истории. Миколка слушал и все ближе придвигался к костру. Больше всего ужастиков знал, конечно же, Аэрон. Сначала вампир рассказал сказку про жуткого умрунка, которого старый вампир и старая вампирка сделали из костной муки своих жертв и замесили на своей крови. Готового умрунка положили на подоконник обсохнуть, но этот паршивец укатился в лес и перебил там кучу зверья, становясь все толще и краснее от крови, пока в конце концов не лопнул. До сих пор охотники и грибники находят от него ошметки.

Затем последовала история про злобных злыдней, которые поселились в пустом горшке и творили всякие пакости, пока на горшок случайно не сел какой-то мужик и не раздавил их. Подробно описывались предсмертные корчи злых тварей, и так как вампир не страдал отсутствием артистизма, получалось очень эмоционально и страшно. Нервно оглядываясь, Миколка поинтересовался у Аэрона:

— А крылья у тебя есть?

— Есть, конечно, что я, не вампир, что ли? — обиделся тот и, встретив горящий взгляд Миколки, влез по каменной спине василиска и, гордо встав на голове змея, торжественно стянул через голову рубаху и на фоне убывающей луны развернул кожистые крылья.

— Ух ты! — воскликнул подросток. Я усмехнулась, ковыряясь палочкой в костре, уж что-что, а впечатление вампир произвести умел. Аэрон, возвышаясь над нами, хорошо поставленным голосом продекламировал:

— Темный лес, полночный мрак,

Бродит хмурый вурдалак.

Воем воет — стынет кровь.

Мучает его любовь, мучает его разлука,

Где же ты, Загрызка…

И без предисловий начал рассказ о ревнивом вампире Укусе и его молодой жене Загрызке. Рассказывалось это все в основном для Миколки, мы эту историю уже знали. Лейя вызвалась изображать Загрызку, а мы с Алией легли в траву и наблюдали за представлением снизу. Миколка с искренним ужасом таращился на мавку, которая обвисла на руках у вампира, изображая задушенную и проткнутую колом жертву. Вампир в приступе вдохновения скалил клыки и еще шире расправлял крылья.

И тут я почувствовала чье-то присутствие. Алия лежала на животе и болтала ногами, я приподнялась с травы и посмотрела на ворота.

— Велий пришел, — на всякий случай оповестила я друзей. Аэрон от неожиданности вздрогнул, а Лейя стала «оживать».

— Это Аэрон, он старшекурсник и наш друг, — сказала я, тыкая пальцем в вампира, который, натягивая рубаху, помогал Лейе спуститься вниз. Лейя радостно запрыгала по траве:

— Мы показывали Укуса и Загрызку.

— А я уж было подумал, что на вас напал вампир, — озадачил нас Велий и, заметив наше недоумение, пояснил: — Смотрю — два трупа уже в траве валяются, Миколка со страху чуть в костер не лезет, а вампир над третьей жертвой глумится. — На вампира Велий смотрел странно напряженным взглядом, словно ожидал от него какого-то подвоха.

Аэрон обиженно засопел:

— Я не глумился, а показывал финал истории.

— Ваша компания растет как на дрожжах, — недовольно проворчал Велий, садясь на корточки у костра. — Больше гостей не ждете?

— Мы и этого-то не ждали! — фыркнула Алия.