Высокое сопротивление - [38]

Но это было нужно. Жизненно необходимо. И… Женя боялась поверить, боялась сглазить, но все же… Кажется, Поля пошла на поправку. За все время пребывания в санатории приступ у нее случился лишь один раз и то – по приезду, после долгого и утомительного перелета. Все последующее время мама, звонившая Жене оттуда строго раз в день ради экономии денег на телефоне, восторженно рассказывала о чудесном обслуживании, внимательных и чутких врачах, восхитительном питании в номере Люкс и… Она тоже ужасно робела перед этим фактом, боясь радоваться раньше времени, но с невероятным, особенным трепетом в голосе сообщала, что врачи констатируют укрепление бронхов и легочных мышц Полины и в один голос твердят, что девочка идет на поправку.

Узнав об этом в первый раз, Женя даже заплакала в голос вместе с мамой в трубке, чем до зеленых инопланетян в скафандрах напугала отца, который влетел в комнату с дико вытаращенными глазами и, не задумываясь, выхватил трубку из дрожащих от плача Жениных рук, со всем ужасом этого мира загромыхав на всю комнату:

- Даша!!! Даша, что случилось??? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, ДАША, ПОЧЕМУ ЖЕНЯ ПЛАЧЕТ?!? ЧТО-ТО С ПОЛИНОЙ???

Полчаса после этого Жене с мамой на громкой связи пришлось успокаивать не в меру разбушевавшегося отца, а тот наконец, сообразив, что это были «слезы счастья», громко и очень нецензурно выругался, и, бросив в конце громогласное «ДУРЫ!», важно вышаркал из комнаты Женьки, которая уже вовсю хихикала, чувствуя себя как никогда счастливой.

И вот наступил момент «Х», когда Женя, папа и верный Игорек отправились-таки в аэропорт, встречать своих родных и близких дам. Поля и Дарья Федоровна гордо вышли из пункта выдачи багажа последними, таща с самыми что ни на есть воодушевленными, сияющими лицами не только два своих чемодана, но и невесть откуда взявшийся третий – как крикнула мама на ухо Женьке, чтобы перекрыть счастливые визжания Полины, изо всех сил душащей в объятьях позеленевшего Игорька, – это были сувениры для всех родственников и Сережи, конечно.

Мама ни на секунду не забывала, что этими путевками и значительному шагу к выздоровлению дочери они обязаны именно ему, и каждый раз интересовалась по телефону, все ли у него хорошо, и рассуждала на тему, что бы ему такого особенного привезти.

После продолжительных звонких и очень радостных приветствий, затянувшихся на добрые полчаса, Эдуард Петрович, наконец, вытащил свое гомонящее семейство из аэропорта и погрузил в тот самый, идеально выскобленный и вылизанный «Фольксваген», после чего привез весь птичий двор домой, где шум спокойно достиг недосягаемых пределов и децибелов, сопровождаясь еще топотом, прыганьем и безудержным хохотом.

И вот, время неуклонно приближалось к одиннадцати часам вечера, а чемоданы с вещами и Полиными игрушками так и валялись в коридоре раскрытыми и наполовину выпотрошенными на пол, словно бы кто-то засунул туда мощную бомбу, которая рванула прямо здесь, на ламинате у входа в кухню. Полина носилась и таскала за собой «своего Игу» по всему дому, взахлеб рассказывая ему все мельчайшие подробности каждой лечебной процедуры, которую проделывали с ней в санатории, а взмыленный Игорек, уже не отслеживающий ход ее мыслей, просто ходил за ней послушным осликом Иа, которому только что вручили веселую оранжевую футболку с надписью «Алтай – волшебный край» на три размера больше и которого периодически заставляли ее надевать, видимо, чтобы проверить, как он в нее «входит» и как замечательно «выходит». Мама уже три с половиной часа возилась на кухне, готовя пир горой на весь честной народ и в десятый раз сетуя, что Женя и Эдуард Петрович «страшно отощали за эти три недели на магазинных пельменях», а значит, во что бы то ни стало нужно восполнить жировой баланс в их телах и соорудить праздничный ужин, который съедать, по всей видимости, придется уже ночью. Эдуард Петрович же, весьма пышный и сытый с точки зрения самой Женьки, пытался вначале хоть как-то остановить разбушевавшееся семейство, но вымотавшись от собственных бессмысленных замечаний и команд, плюнул на это дело и ушел вздремнуть, пока «Даша не наготовит столько пищи, что ее придется складывать на хранение на балкон», поскольку супер-гигантский холодильник явно не выдержит ее напора, а сама Женя, чувствуя себя как никогда спокойно и счастливо, притащила в их с Полиной спальню «чемодан сувениров» и сейчас с оживленным интересом разглядывала то, что лежало там внутри, а еще периодически отвлекалась и хохотала над Игорем, спокойной жизни которого явно пришел конец.

- Мама! – изумленно крикнула она в открытую дверь, сидя около чемодана на полу и вытащив оттуда невероятно тяжелый мешок. – Это что… это мед, что ли??? Куда так много накупили-то??

- Семь килограмм! – гордо похвасталась мама в ответ и убедительно добавила:

- Меда много не бывает! Деду одну баночку дадим, соседям… Игорьку там Полина специальный отдельно откладывала, сама выбирала… Да что ты, Жень! Мед – это же лекарство от всех болезней! Заболеет кто из нас, не дай Бог, так мы ему медку… А Сереже твоему мед не нужен случайно? – завершила мама свой дифирамб меду как обычно любимой темой насчет Сергея, и Женя хохотнула, покачав головой: