Высокое искусство - [10]

Хирург Н. П. Бавтуто немедленно приступил к операции над раненым сердцем. Вскрытая грудная полость была наполнена кровью, непрерывно сочившейся из раны в мышце сердца. Хирург спокойно, но полный внутреннего напряжения, вел операцию.

Через шесть недель больная выписалась здоровая, снова вполне пригодная для обычной работы.

Сердце, остававшееся неприступным в течение многих веков, было, наконец, «взято» хирургами.

Оно полностью стало «хирургическим» органом.

Еще один шаг

Итак, в результате успехов хирургии можно было подойти к сердцу, зашить его рану и остановить кровотечение.

В основном хирургия сердца такими вмешательствами и ограничивалась. Это было, конечно, очень много и представляло собой огромный прогресс науки.

Однако нередко бывали случаи, когда при ранениях сердца подобное вмешательство оказывалось недостаточным. Оно сопровождалось одним обстоятельством, которое резко влияет на результат операции: в сердце попадали и застревали в нем осколки разорвавшихся снарядов или пуль.

Разумеется, это усложняет операцию. Надо уже не только остановить кровотечение и зашить рану, но найти инородное тело, извлечь его, что иногда выполнить не так легко, а порой и невозможно. Чтобы добиться удачи, нередко приходится разрезать мышечную стенку, – наносить сердцу добавочную рану. Получается еще более серьезная операция.

Совершенно естественно, что хирурги, даже самые опытные и смелые, при таких условиях не решались вмешиваться. И когда случаи зашивания раненого сердца насчитывались уже десятками в разных странах, нахождение в нем инородного тела делало случай не подлежащим операции.

Так выработалось убеждение в том, что с пулей или осколком в сердце человек, хотя бы в виде исключения, может остаться в живых, но извлекать их – дополнительно разрезать сердечную мышцу – это значит погубить больного.

Такой точки зрения придерживались очень долго.

Только в 1905 году этому воззрению был нанесен сокрушительный удар одним русским хирургом, работавшим в клинике университета в городе Юрьеве.

Произошло это следующим образом.

В юрьевскую хирургическую клинику доставили молодую женщину в тяжелом состоянии. За двадцать минут до этого револьверным выстрелом она была ранена в грудь.

Хирург осмотрел пострадавшую и увидел на передней поверхности грудной клетки маленькую круглую кровоточащую рану – входное отверстие пули; выходного отверстия не было. По этому и по другим признакам совершенно точно можно было сказать, что пуля должна находиться в сердце или возле него. Это «или» имело главное значение. Весь шанс спасения, как в те времена полагали, заключался именно в том, что пуля окажется не в стенке и не в одной из полостей сердца, а вне сердца.

Операция началась немедленно после осмотра врача. Хирург добрался до сердца и обнажил его. На передней стенке еще работавшего, сокращавшегося сердца в области правого желудочка находилась рана. Несколькими крепкими швами ее удалось прочно зашить. И вот при наложении последних швов палец хирурга нащупал в мышце сердца что-то твердое. Это была пуля, которая, пробив переднюю стенку и пролетев сквозь полость желудочка, вонзилась в его заднюю стенку.

Это было то, чего опасался хирург. Чтобы добраться до пули и извлечь ее, не было никакого другого способа, как вскрыть стенку желудочка. Но это значило сделать еще одну рану в бьющейся мышце сердца, заливавшей кровью поле операции. Кроме того, производить все манипуляции на задней, скрытой от глаз стенке желудочка – труднейшая задача, представлявшаяся тогда почти невозможной. В добавление ко всему, пуля лежала совсем рядом с задней венечной артерией, питавшей сердце. Требовалась величайшая осторожность, чтобы не задеть, не поранить артерию.

Всё это, вместе взятое, резко ухудшило положение.

Жизнь больной как бы висела на ниточке, с каждым мгновением становившейся всё тоньше.

Однако колебание хирурга длилось всего одну-две секунды. Операция продолжалась. Хирург приподнял кверху сердце, насколько это было возможно, захватил двумя, так называемыми фиксирующими, швами мышцу сердца и надрезал в этом месте заднюю стенку желудочка. Разрез шел по направлению к пуле, открывая тем самым дорогу для доступа к ней.

Вскоре в операционной послышался стук металла о стекло. Это упала в чашку извлеченная пуля. Операция окончилась благополучно. Нить жизни молодой женщины не порвалась.

Так русский хирург Мантейфель в городе Юрьеве 12 сентября 1905 года произвел первое в мире удаление из сердца инородного тела.

Надо, однако, сказать, что удача этой операции едва не была сорвана. Во время извлечения пули внезапно возникла новая опасность. Через раневое отверстие пуля едва не ускользнула в полость желудочка сердца.

Это, разумеется, усложнило бы и без того не легкую операцию. Искать пулю в самой полости сердца, в мощных потоках вливающейся и выливающейся крови, при непрерывной работе так называемых внутрисердечных клапанов – это сразу делало задачу безнадежной. Никто из врачей того времени не представлял себе доступной такую цель.

Только в дальнейшем оказалось, что искусство хирургии может и здесь добиться успеха. В медицинской литературе стали появляться описания случаев извлечения инородных тел из полостей предсердий и желудочков.