Выше ножку! - [40]

Адлер, наконец, остановил кровотечение из носа, потрогал переносицу и застонал:

— Все разбито! Сломан нос...

— Радуйся, что не хребет, — процедил Штайнер. — И то лишь потому, что ты сейчас должен пойти с нами наверх, к своему боссу!

Слово «босс» Штайнер произнес с такой ненавистью и отвращением, что даже я вздрогнула, а Маркус Адлер залепетал:

— Что я мог сделать против него? Ты же видишь: это убийца, зверь, садист... Он все время звонил мне и приказывал, приказывал и угрожал...

— Перестань, надоел уже твой скулеж. А то я придумаю, как выбраться из подвала и без твоей помощи...

Директор испугался, что его вовсе выбросят из игры, и умолк. Руки нервно комкали носовой платок, голова поникла.

Я тоже молчала. Я уже, кажется, поняла, что когда угодишь в одну клетку с тиграми и львами, лучше забиться в уголок, поджать хвостик и не открывать рта. Пускай ведут свои разборки...

Минуты тянулись, как часы. Но вот на лестнице раздались шаги. Сэди спускалась, не торопясь. Не дойдя и до середины лестницы, она крикнула:

— Дальше я не пойду. Адлер, слышишь? Выводи их наверх.

Адлер испуганно взглянул на Штайнера и прохрипел:

— Да. Сейчас иду...

— Не задерживайся, а то Кези задаст тебе порку.

Сэди возвратилась наверх, и стало тихо.

Адлер встал. Его лицо все еще было красным, но постепенно принимало более естественный цвет. Директор не знал, что ему делать, и в нерешительности переминался с ноги на ногу.

— Так вот, — сказал Штайнер, — ты пойдешь вперед, — он сурово посмотрел на Адлера. — Потом я, за мной — Мэвис. Учти, что для меня нет большего удовольствия, чем всадить тебе пулю между лопаток, дружок. Предоставь мне только подходящий повод.

— Нет-нет, о чем ты говоришь, Макс! Я не выдам тебя, обещаю! — На директора было больно и одновременно смешно смотреть — так он унижался и лебезил перед громилой с пистолетом в руке.

Мы поднялись, прошли пустыми коридорами через весь клуб и приблизились к кабинету Адлера. Здесь Штайнер перестроил нас: первой в кабинет должна была войти я, следом — он, а Адлер — последним.

— Видишь, что я делаю? — Штайнер показал Адлеру, что прячет руку с пистолетом в карман. — Все, что я тебе говорил, остается в силе. Ну, давай!

Маркус Адлер подобострастно распахнул дверь. Я вошла. Глаза мои ощупывали пространство на метр вперед. Я двигалась, ничего и никого не замечая. Слышала, что позади идут мужчины. Напряжение в комнате достигло апогея, тишина была умопомрачительная — в том смысле, что еще немного, — и у меня бы начался нервный припадок с последующим буйным помешательством.

Скрипнула дверь за Адлером — по моему телу прокатилась судорога.

Вдруг я услышала голос Сэди и увидела ее саму: костюмерша сидела на диванчике.

— Иди сюда, Мэвис. Присаживайся, детка.

Сэди задала мне программу: я подошла к диванчику, села и подняла глаза, сконцентрировав взгляд на тех, кто находился в кабинете.

Кези Джонс, как и подобает боссу, развалился в кресле за письменным столом директора: собственно говоря, он им и был. На меня Кези даже не взглянул. Его куда больше интересовали те, кто занимал такие же роскошные кресла рядом со столом.

Я чуть не вскрикнула. Господи, помилуй, что же это такое творится?! В креслах сидят сплошь знакомые мне люди. Настолько знакомые, что я никак не ожидала увидеть их здесь.

В правом кресле — мужчина с мордочкой суслика. Он непринужденно курит сигару. В левом — девушка с феноменально огромным бюстом. Выражение лиц у обоих — полупрезрительно-отстраненное. Стюарт Хетчик Третий и Ирма Слошковски. Но не те, с которыми я совсем недавно рассталась, а другие — подмененные. А может, эти как раз настоящие, а фальшивыми были те, кого я знала? — Господа, вы не находите, что пауза несколько затянулась? — холодно осведомился Хетчик. — Поговорим о нашем бизнесе.

Глава 9

И тут мне стало ужас до чего интересно. Страх ушел, уступив место моему извечному любопытству. Я поняла, что наблюдаю психологический поединок. Кези хорохорился перед Хетчиком. Он тоже достал сигару, тщательно обрезал у нее кончик и не спеша закурил. Ему хотелось подавить Хетчика своим безразличием и презрением, но и Хетчик был невозмутим.

— Так на чем же мы остановились? — глухо произнес Джонс. — Вы потребовали принять новые условия: двойная цена на товар. Либо мы платим, либо вы прекращаете поставки.

— Это так, — спокойно ответил Хетчик. Он как будто подрос и выглядел в своем кресле не хуже, чем Кези — в своем.

— И вы не передумали? — В голосе Кези появилась наглость. — Мне вдруг показалось, что вы изменили свои намерения.

— Передумал? — повторил Хетчик. — Я вообще много думал. Тем более, что вся эта неделя ничем не была заполнена. А вот у вас, как мне кажется, она выдалась горячей. Не так ли?

Он, не глядя, протянул сигару Ирме, чтобы она стряхнула пепел в огромную пепельницу-раковину. Ирма проделала это с величайшей тщательностью и вернула сигару, вставив ее своему боссу прямо между пальцев. Все это время Хетчик, не отрываясь, смотрел на Джонса.

— Так до чего же вы додумались? — Кези начал терять терпение.

— Во-первых, я определил для себя, что вы, Джонс, — ненадежный человек. Лучше иметь дело с кем-нибудь другим, но не с вами. Вы хотите играть только по тем правилам, которые устраивают вас. Этого не будет.