Выпуски 2004 года (Тактильная сага) - [11]
Отличная криптозащита (128-бит), поддержка VGA, книжный и альбомный вид, множество шаблонов и безупречная синхронизация со своим Windows-десктопом. Также пять баллов.
Еще одна программа группы Productivity, безусловно достойная упоминания, мне, однако, в равной мере пошарабанная – это KSE TrueFax 3.01. Если кто умудрился не догадаться - программа для отсылки и приема факсов. Причем этот старомодный процесс TrueFax исполняет с какой-то филигранной грациозностью и правдоподобием: ни дать ни взять фыркающий Panasonic эпохи голимых подарков, вымогаемых совковыми недокапиталистами (вчерашними чиновниками) у своих западных партнеров по первым JV (совместных предприятиях):
Зарулёвым наладонцам можно рекомендовать очень удобную программу учета автомобильных расходов - Personal Vehicle Manager 2.01:
Надо сказать, подобного рода программы оказывают благотворное влияние на здоровье автомобилистов, поскольку удачно сублимируют черные мысли, доводящие до инфаркта. Учет бесчисленных ежедневных, ежемесячных, ежеквартальных и ежегодных расходов в Personal Vehicle Manager – это как уколоться и забыться. Терапия, однако.
В угаре чуть было не забыл о программах, которые только и ассоциируются у большинства читателей с группой Productivity – текстовый редактор и электронные таблицы! Ситуация такова: встроенные микрософтовские Pocket Word и Excel на фоне пальмовских Documents-To-Go смотрятся печальными и убогими монстриками. Ситуация, однако, компенсируется тысячекратно невероятными разработками немецкой компании SoftMaker, чьи с TextMaker 2004 (редактор) и PlanMaker 2004 (таблицы) в прямом смысле слова раздвигают границы возможного. Вы только взгляните на развертку меню и попробуйте не упасть в обморок:
Чего стоит один комментарий, возникающий при установке PlanMaker: «В настоящее время ActiveSync конвертирует файлы с расширением XLS в формат Pocket Excel. Подобная конвертация не рекомендуется, поскольку она отбрасывает элементы форматирования ваших документов. Желаете ли вы отключить эту конвертацию?». Разве к таким стероидам что-то можно добавить: 300 встроенных функций, модуль для построения диаграмм и графиков, неограниченная история изменений (Undo), встроенная проверка орфографии, возможность вставлять рисунки? Yersinia pestis2, одним словом!
Продолжим через неделю. Линки, помянутые в Голубятне, вы найдете на
Часть Шестая
Более ли менее устаканился набор программ в покет-писишной Dream Machine, так что могу успокоить всех страдающих от Саги: всего их будет семь, то есть – эта и еще одна. Софта снова моря, так что ограничим культур-мультур парой-тройкой замечательнейших писем от читателей, которые превращают в искрометный диалог затхлый голубиный диктат.
Начнем с письма, озаглавленного «Ужас!»: «Как можно так говорить и писать?! Я соглашусь, что каждый, в том числе и Вы, имеет право на свое, независимое мнение. Я по крайней мере удивился, что Баха Вы поставили на один уровень с Коэльо. Но это только мои вкусы и, опять же, мое мнение. Но как Вы, на первый взгляд человек образованный, можете настолько не ценить в авторах различное восприятие окружающего мира? Почему булгаковский «Мастер» остается одной из моих любимейших книг? Как я думаю, в основном из-за потрясающего первого впечатления, произведенного на меня этой волшебной книгой. Скажите, вам нравятся Стругацкие? Воннегут? Азимов? Казалось бы, общего мало. Но это не так, ведь есть самое главное, объединяющее - наличие у этих авторов, как это не парадоксально, отличительного, необычного, авторского взгляда...»
От себя лишь добавлю, что терпеть не могу ни Стругацких, ни Воннегута, ни Азимова (а вместе с ними – и всю научно и ненаучно фантастическую литературу на пару с фэнтэзи-шмэнтэзи). Что касается «необычного авторского взгляда» помянутых в прошлой «Голубятне» субъектов современной беллетристики, то лучше всего прояснил ситуацию другой читатель: «Баха, Мураками и Коэльо я бы поставил хоть и на одну доску, но таки не в один ряд. Поскольку Мураками - он, все-таки, писатель. Хоть и вобрали его романы в себя все худшее из восточной и западной литературных традиций, и немалого успеха он достиг в деле культивирования, по меткому выражению Пелевина, "внутреннего покойника", но в профессионализме ему не откажешь. В то время как Бах, Коэльо, ну и, до той же навозной кучи, наш соотечественник Владимир Мегрэ - натуральные наперсточники от литературы, и книги их корявы и неряшливы во всем, что не касается непосредственно облапошивания лохов». А вот еще одно мнение: «Коэльо - легкоусвояемый суррогат Борхеса, который усиленно рекомендуют культмассовой тусовке. Но, в отличие от всяческой спирсни, беда в том, что эту пропасть наши «властители» умов пропагандируют, как высоты мировой культуры, создавая впечатление приобщённости».
Также с удовольствием передаю в общую копилку блистательный неологизм Евгения Цепренюка (автора большинства статей по аниме из летней темы номера): «Бахоэльо». На том и порешим: Бахоэльо и Бритнёвая Спирсня – сочные знамения нашего времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
"Великий человек, яркая личность, Божий дар Беларуси" - так Михаила Николаевича Пташука называли еще при жизни наши современники и с любовью отмечали его уникальный вклад в развитие отечественного, российского и мирового кинематографа. Вклад, требующий пристального внимания и изучения. "И плач, и слёзы..." - автобиографическая повесть художника.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.