Вынужденная посадка - [4]
– Ёшки-блошки, – пробормотал Плюх. – И куда же это нас занесло?
Ладно, куда именно – разберемся позже, а вот почему не туда, куда нужно? Этот вопрос был не менее важен, и еще более непонятен, чем первый. Его-то и задал Информаторию более-менее пришедший в себя разведчик.
«Неидентифицируемое внешнее воздействие», – таким был ответ. Не очень, мягко говоря, информативным и уж совершенно невероятным: какое может быть внешнее воздействие в надпространстве, где по определению ничего нет, даже самого пространства как такового?
«Прошу пояснений, – отправил Плюх мысленный запрос корабельному мозгу. – Воздействие какого характера?»
«Данные отсутствуют», – ответил Информаторий.
– Ладно, – почувствовав пробежавший вдоль позвоночника неприятный холодок, вслух произнес разведчик. – Что тут вообще есть?
«Конкретизируйте запрос, – отозвался корабельный мозг. – Глагол «есть» употреблен в значении «принимать пищу» или «быть»? Наречие «тут» подразумевает корабль или окружающее пространство? Какова в последнем случае интересуемая сфера дальности?»
– «Тут» – значит «быть», – по-прежнему вслух и не вполне добродушно сказал Плюх. И добавил, совсем тихо, себе под нос: – Или не быть. Вот в чем вопрос… – Но тут же, предупреждая занудливые выяснения Информатория, уточнил: – Сфера дальности – пять-шесть астрономических единиц[2]. Нет, пусть будет десять. И давай только крупные объекты. Скажем… больше тысячи кэмэ в поперечнике.
«Сфера в десять астрономических единиц содержит шесть крупных объектов: центральную звезду типа желтый карлик диаметром один миллион триста девяносто тысяч километров, полностью идентичную по всем параметрам Солнцу, а также планеты, полностью идентичные Меркурию, Венере, Зем…»
– Стоп-стоп-стоп! – замахал руками Плюх. – Какое Солнце, какой, ёшки-блошки, Меркурий?!.. Ты же мне только что втирал о «неоднозначности нахождения»…
Разведчик оборвал фразу, вспомнив ее продолжение: «…в исходной пространственно-временно́й реальности». Не обращая внимание на бубнение Информатория о некорректности глагола «втирать» по отношению к информационно-вычислительной системе, не имеющей манипуляторов, Плюх уже понял, что в иной реальности также может иметься и Солнце, и Меркурий, и Венера, и все остальные «родные» планеты, включая Землю. Но, с другой стороны, вычислитель любой степени надежности все-таки чересчур сложная система, чтобы иметь стопроцентную гарантию работы без сбоев. А воздействие на любые системы, да и вообще на все остальное гиперпространство, настолько еще мало изучено, что бить себя пяткой в грудь, утверждая, что Информаторий не может ошибаться, – по меньшей мере глупо. Поэтому вполне можно именно это и допустить. А это значит… Это значит, что они все-таки вернулись домой. Может быть. А вдруг? Почему бы, ёшки-блошки, и нет?..
«Но даже если это не наши Земля и Солнце, – подумал косморазведчик, – было бы неразумно и даже преступно не воспользоваться случаем и не исследовать впервые в истории встретившийся мир параллельной Вселенной». К тому же было просто необходимо тщательно протестировать вычислительную систему, и делать это желательно, находясь на твердой, как говорится, почве, с полностью выключенными двигателями и прочими агрегатами корабля, поскольку, сидя на пороховой бочке, лезть скальпелем в мозги этой самой бочке – ну совсем уже как-то невесело.
«Каково расстояние до Земли? – мысленно спросил Плюх и быстро пояснил: – До этой Земли, которую ты видишь».
«Ноль целых, сорок восемь сотых астрономической единицы, что в километрах составляет…»
«Не надо в километрах», – поморщился разведчик и приказал вслух:
– Курс на Землю!
Звезды на вирт-экранах начали медленно перемещаться. Плюх подсел к одному из них и вывел в центр псевдопанели изображение цели – яркой и крупной голубой звездочки. Увеличил его на весь экран и невольно затаил дыхание. Да, это была Земля. Та, на которой он родился, или другая, параллельная, – но Земля, без сомнения. Желто-бурый «череп» Африки, подернутая рябью облаков синь Тихого океана, знакомые с детства очертания Евразии, белое подножие «глобуса» – Антарктида… И чем дольше смотрел на эту картину разведчик, ему все меньше и меньше верилось, что это двойник родной планеты. Поверить в сбой системы было куда проще.
Экран вдруг на миг сиренево вспыхнул, и одновременно с этим тряхнуло корабль. Вспышка могла означать лишь одно: сработало защитное поле. Непонятной была лишь причина. Что это было? Микрометеорит? Но для «Ревды» с ее «броней» это что слону дробина. Сейчас взаимодействие было с чем-то более крупным, во всяком случае более массивным, сравнимым с самим кораблем. Или же с тем, чья скорость оказалась настолько большой, что вызванной при разрушении энергии хватило на то, чтобы качнуть «Ревду».
