Выдержал, или Попривык и вынес - [80]

Никогда въ городѣ не было столько шуму и такой необузданной толпы; когда, наконецъ, остылъ и улегся первый пылъ, толпа стала расходиться и положительно можно сказать, что всѣ ушли домой съ пустыми карманами.

Послѣ всего этого коммиссіи, наконецъ, удалось установить порядокъ и еще нѣсколько недѣль подъ-рядъ она собирала пожертвованія, которыя лились рѣкой. Частныя лица и разныя учрежденія добровольно накладывали на себя еженедѣльные, опредѣленные взносы, которые шли въ санитарный фондъ.

Подобное явленіе повторилось у насъ еще однажды съ «санитарнымъ мѣшкомъ съ мукою». Исторія этого мѣшка весьма интересная и совсѣмъ исключительная. Прежній товарищъ мой, по школѣ, нѣкоторый Реулъ Гридлей, жилъ въ то время въ маленькомъ городкѣ Аустинѣ и былъ кандидатомъ со стороны демократовъ на должность мэра.

Уговоръ между нимъ и кандидатомъ республики составился слѣдующій: тотъ, кто будетъ забаллотированъ, долженъ принять публично въ подарокъ мѣшокъ съ пятьюдесятью фунтами муки отъ выбраннаго на должность и снести мѣшокъ домой на своихъ плечахъ. Гридлей былъ забаллотированъ. Новый мэръ поднесъ ему мѣшокъ и Гридлей долженъ былъ, взваливъ его на плечи, нести его около двухъ миль, отъ нижняго до верхняго Аустина, сопутствуемый народомъ и хоромъ музыкантовъ. Пришедъ на мѣсто, онъ, обращаясь къ публикѣ, сказалъ, что мука ему ни на что не нужна, и просилъ совѣта, что ему съ нею сдѣлать. Кто-то сказалъ:

— Продайте ее тому, кто дастъ дороже, а деньги отошлите въ санитарный фондъ.

Мысль эта была принята съ восторгомъ; Гридлей всталъ на деревянный ящикъ и аукціонъ начался. Цѣны поднимались все выше и выше, пока, наконецъ, мѣшокъ не достался мельнику за двѣсти пятьдесятъ долларовъ, на которые онъ тутъ же выдалъ чекъ. Когда его спросили, куда ему снести муку, онъ отвѣчалъ:

— Никуда, продавайте снова!

Толпа, радостно настроенная, ликовала. Гридлей снова всталъ на ящикъ и началъ продажу, которая кончилась не ранѣе захода солнца; когда толпа разошлась, оказалось, что мѣшокъ былъ проданъ и перепроданъ тремъ стамъ личностямъ и что за него заплачено было восемь тысячъ долларовъ золотомъ, а между тѣмъ, мѣшокъ все оставался въ рукахъ Гридлея.

Слухъ этого происшествія дошелъ до Виргиніи, немедленно послана была слѣдующая телеграмма:

«Привозите къ намъ мѣшокъ!»

Черезъ тридцать шесть часовъ Гридлей прибылъ съ мѣшкомъ и митингъ собрался въ Опера-Гаузѣ, гдѣ и начался аукціонъ. Къ несчастью, мѣшокъ прибылъ скорѣе, нежели ожидали, публика была еще недостаточно наэлектризована и продажа шла вяло, только къ самому вечеру удалось набрать пять тысячъ долларовъ; община упала духомъ.

Не желая, однако, оставить это дѣло безъ успѣха и осрамиться въ глазахъ ничтожнаго Аустина, главные участники этого дѣла до поздней ночи занялись устройствомъ удачной продажи на слѣдующій день, и когда легли спать, то легли спокойными и безъ боязни на плохой исходъ. На слѣдующее утро въ одиннадцать часовъ цѣлая вереница открытыхъ экипажей, сопутствуемыхъ шумнымъ хоромъ музыки и украшенныхъ флагами, проѣхала по улицѣ С. и отъ наплыва все прибавляющейся публики едва продолжала свой путь. Въ первой коляскѣ сидѣлъ на видномъ мѣстѣ Гридлей съ мѣшкомъ; мѣшокъ былъ раскрашенъ и украшенъ золотою надписью; въ той же коляскѣ сидѣли мэръ и регистратурный чиновникъ. Слѣдующіе экипажи были заняты муниципальнымъ совѣтомъ, редакторами, репортерами и другими высокопоставленными лицами.

Толпа спѣшила на уголъ С. и Тэдоръ улицъ, ожидая, что продажа начнется на этомъ мѣстѣ, но каково было ея разочарованіе, а также и удивленіе, когда процессія двигалась все дальше, оставляя за собой Виргинію и направляясь къ мѣсту «Раздѣленія», которое вело въ маленькіе города: Гольдъ-Гилль, Силверъ-Сити и Дэйтонъ; въ нихъ общество лихорадочно ждало прибытія шествія. День былъ очень жаркій и особенно пыльный. Мы совершили торжественный въѣздъ въ Гольдъ-Гилль съ развѣвавшимися знаменами, при барабанномъ боѣ и окруженные густыми облаками пыли. Все населеніе высыпало, мужчины, женщины, дѣти, странствующіе разносчики и индѣйцы, — все это столпилось на главной улицѣ; всѣ городскіе флаги развѣвались на топѣ мачтъ, а звуки музыки пропадали въ крикахъ и возгласахъ толпы. Гридлей привсталъ съ мѣста и спросилъ, кто первый пожелаетъ купить національно-санитарный мѣшокъ муки.

Р. Джек. W сказалъ:

— Товарищество серебряныхъ рудъ Желтой Жакетки предлагаетъ одну тысячу долларовъ звонкой монетой!

Послышались взрывы рукоплесканій. Телеграмма извѣстила Виргинію о подобномъ радушномъ пріемѣ, и черезъ пятнадцать минутъ все населеніе города собралось на улицѣ, съ жадностью пожирая извѣстія; усиленный выпускъ прибавленій къ газетѣ входилъ въ программу этого дня. Каждыя пять минутъ приходили новыя телеграммы изъ Гольдъ-Гилля и возбужденіе въ народѣ все росло и росло. Посыпались, наконецъ, къ намъ депеши изъ Виргиніи, въ нихъ умоляли Гридлея привезти мѣшокъ обратно, но это не входило въ планы компаніи. Въ продолженіе одного часа населеніе маленькаго города Гольдъ-Тилля заплатило такую громадную сумму за этотъ мѣшокъ, что поведеніемъ своимъ подстрекнуло и возбудило энтузіазмъ Виргиніи. Процессія Гридлей двинулась дальше, напоминая великана, освѣжившаго себя питьемъ; народъ приносилъ свои подаянія и клалъ ихъ прямо въ экипажи, черезъ три часа процессія, объѣздивъ Силверъ-Сити и Дэйтонъ, возвращалась назадъ, покрытая славой. Каждое движеніе было передано телеграфомъ и сейчасъ же печаталось. Когда процессія появилась въ Виргиніи и тянулась по улицѣ С., было уже восемь часовъ вечера, а весь городъ еще былъ на улицахъ, факелы горѣли, флаги были распущены, хоры музыкантовъ играли и постоянно слышались восторженные крики и ликованіе народа; городъ готовъ былъ пожертвовать какую угодно сумму денегъ.