Выброшенный в другой мир 2 - [54]

— Вам дадут пять тысяч сейчас и еще столько же после всего, — сказал сенатор, сверля его взглядом, — но с условием, что все, что там было, в вас и умрет.

— Я не из болтливых, — сказал ему Гел, — а в разведке все секретно и болтовня сильно сокращает жизнь. Но я должен буду отчитаться в службе. Я могу достаточно сказать и без того, что касается вашего сына, лишь бы они сами об этом не допытывались.

— Вопросов о Севере Лоране не будет, — пообещал сенатору главный ревнитель.

— Когда я получу свои деньги? — спросил Гел. — Мне их еще нужно куда–нибудь пристроить, не повезу же я их в Сандор.

— Деньги вам дадут сейчас, сегодня же отчитаетесь на службе, а завтра до обеда решайте все свои дела. В обед вы должны быть у меня. Ехать в Лузанну нет смысла, отплывете из столичного порта на моем корабле.

Получив две тяжеленные сумки с золотом, Гел отбыл в службу на той же самой карете, на которой приехал к сенатору. Главный ревнитель остался у Гелия Лорана, дав инструкции касательно Гела начальнику своей охраны. По приезде в здание службы его завели в допросную комнату и предложили отчитаться. Он говорил медленно, чтобы писец успел все записать. Потом посыпались вопросы. Вопросы двух квесторов и его ответы — все тщательно записали, после чего его отпустили. Первым делом Гел уехал в порт, где снял номер на постоялом дворе, после чего, заперев золото в денежный ящик, взял экипаж и съездил в купеческий дом, в котором лежали на хранении его сбережения. Проигнорировав недовольство купцов, забрал все свое золото, разложил кошели для удобства переноски в три кожаные сумки и потребовал, чтобы ему все донесли до кареты. Теперь нужно было все передать для вывоза в Сандор. Лузанна отпадала, но граф Лишней предусмотрел и это.

— Вас могут отправить из столичного порта, — сказал он Гелу. — Моих людей там нет, но в нашей фактории должен быть один из братьев Моз. Это мои хорошие знакомые, и они не упустят случая оказать мне любезность. Поэтому скажите им…

— Это золото графа Лишнея, — сказал Гел Олену Мозу. — Он просил вас его переправить.

— Ему обязательно нужны динарии, или я могу рассчитаться с графом золотыми нашей чеканки? Это примерно двадцать пять тысяч монет. Динарии мне пригодились бы здесь.

— Для графа главное — переправить золото, а в каких оно будет монетах, ему не важно.

— Вот и хорошо. Передайте графу, что все в точности исполню.

— Послушайте, Олен, — обратился к купцу Гел. — Хочу дать вам совет. Не рассчитывайте торговать с империей в следующий сезон и вообще лучше уберите отсюда все, что у вас есть ценного. И своим друзьям посоветуйте то же самое. Только сделайте это так, чтобы не пошла болтовня. Поверьте, что это очень серьезно. В будущем убережете себя от больших неприятностей.

— Я уже кое–что слышал весной, когда был в Дальнее. Неужели правда?

— Правда. И я думаю, что никто не станет здесь защищать ни ваше добро, ни жизни, ни свободу. И не советую покупать имперское гражданство. При таких войнах цена всем бумажкам — медяк. Таких «граждан» наберется несколько сотен, с них и начнут. Для жителей империи вы все дикари, и здесь вас только терпят. Прощайте.

Глава 12

— Что можешь сказать о Лани? — спросил Ив жену. — Она у нас уже месяц, пора бы составить мнение.

— Я и составила, — улыбнулась Лона. — Озорное чудо со странностями. Я была бы счастлива иметь от тебя такую дочь. Мне мало одного сына.

— Может быть, еще и будет! — король обнял жену и притянул к себе. — Не такие мы с тобой старики. А в чем ты видишь ее странности?

— Она, видимо, многое переняла от брата, — задумчиво сказала Лона, — а его не назовешь обычным. Я читала все, что тебе о нем насобирали. Ты много знаешь тех, кто за несколько лет поднялся от трактирного мальчишки до самого сильного герцога королевства? А как он воюет! Кто у нас так воевал? Я несколько дней назад говорила с дамами о погоде. Помнишь, какой тогда был ветер? Так Лани мне объяснила, что такое ветер и почему он возникает, да так складно, что мне сразу стало понятно, что так оно и есть. Я спросила, откуда она это знает. Знаешь, что она ответила?

— Брат рассказал?

— Точно. И добавила, что он вообще знает много такого, о чем другие не догадываются. Я рассказала нашему профессору Горту, так он схватился за голову, а потом решил съездить в Ордаг. Еле отговорила. Поедете, говорю, после войны, сейчас герцогу не до научных бесед. А странности… Если эта ее борьба не странность, то что? Мало того что девчонка, так и возраст какой! Ты знаешь, что она вчера сделала?

— Откуда мне знать, о чем ты говоришь, — улыбнулся Ив. — Она каждый день что–нибудь вытворяет, разве все упомнишь?

— Сын графа Нурса прилюдно усомнился в том, что она побила того графа, который в коридоре их дворца залез на служанку. Так она ему высказала. Вы, говорит, тоже граф и макушкой царапаете потолок. Так вот, я и вас могу поколотить, если имеете такое желание!

— И что он ответил?

— А он, вместо того чтобы все обратить в шутку, взял и согласился, да еще ржал! Восемнадцать лет прожил, а ума не нажил. Сходила герцогиня к нашему сыну, поменяла платье на один из его костюмов и вволю извозила юного графа носом по всем коврам большой гостиной. Меня там не было, но баронесса Лидия присутствовала. Она мне с таким восторгом рассказывала, как этот переросток ничего не мог поделать с герцогиней, которая вертелась волчком и двигалась так быстро, что рябило в глазах! Так что теперь никто не сомневается в правдивости того слуха. Да разве только это! Ты знаешь, что она все время носит в платье перевязь с ножами? Да прячет так хитро, что я узнала совершенно случайно.