Выборы-07. Возвращение империи - [2]

Россия, будучи "государством территории", с самого начала и по сей день представляет собой тот "плавильный котел народов", созданием которого так гордятся американцы. Интегрирующую функцию выполняет не "кровь и почва" — в российском государстве этнически русские обычно составляли меньшинство, а генетически русские практически вообще не встречались (во всяком случае, после монгольского нашествия), но язык и культура. Культура получилась более или менее обычная, хотя и тяготеющая к заимствованиям и эклектике, а вот русский язык, с его сочетанием необыкновенной свободы структуры текста с шириной семантических спектров ключевых понятий, оказался совершенно уникальным социальным изобретением.

"Пространственный характер" российской государственности обусловил многие особенности российской истории, в том числе ее жестокость. В самом деле, что России не только армия или провинция, но и любой из народов, ее населяющих? Всего лишь часть целого, которой можно, а в некоторых обстоятельствах и д олжно жертвовать. Заметим, что в ответ на все обвинения в жестокости эгрегор российской государственности мог бы ответить: а без меня на всех этих территориях даже в годы климатического оптимума проживало бы не более тридцати миллионов человек, причем не менее трети из них находились бы в архаичной фазе развития. Сохраняя государство любой ценой, даже ценой миллионов жизней, я спасаю десятки миллионов.

Из организации России как осознающего себя пространства следует, что можно не опасаться всерьез распада России. Собственно, все, что могло отпасть, отпало уже в 1991 году. Российская колониальная империя пережила конкурентов, но сохраниться в вечности не смогла.

Наконец, "пространственный" характер России предопределяет ее особые отношения со временем. Россия живет в квазизамкнутом времени: она все время повторяет одни и те же реформы, организует одни и те же революции, страдает от одних и тех же неурядиц, но при этом довольно быстро развивается, смешивая в себе прошлое и будущее — самые архаичные и самые современные жизненные форматы. Несколько упрощая, можно сказать, что для "обычных" национальных государств термин "развитие" применяется по отношению к "состоянию": развитие есть смена одного состояния другим. Для России же этот термин следует применять по отношению к связанной группе преобразований — Динамическому Сюжету: развитие есть смена одного сюжета другим. При этом сюжет имеет временн ую протяженность, он может накладываться на другие сюжеты и т. п.

Так что если политическая жизнь в европейском государстве — это "игра ситуациями", то политическая жизнь в России — "игра сюжетами", нечто вроде шахматной партии, в которой бесполезно смотреть на отдельные "ходы", если не понимаешь, как они увязаны между собой и какую отдаленную цель преследуют.

3.

За российской "шахматной доской" бессменно столетие за столетием сидят одни и те же игроки.

Во-первых, это российская национальная элита (она же — глобальная элита), которая по традиции живет в Москве, выступает за исконные православные и державные ценности и полагает, что процветание России требует жесткого порядка. В общем и целом это правда.

Во-вторых, это глобальная контрэлита. Невзирая на доступность всего земного шара, она почему-то живет исключительно в Лондоне и Женеве (с учетом характерных российских расстояний Цюрих можно считать пригородом Женевы, а Амстердам — пригородом Лондона; других городов российская контрэлита не приемлет). Глобальная контрэлита обращает внимание на грубость, дикость и бессмысленность российских форматов жизни, на отставание России от передовых стран, на тяжелое положение трудящихся, на отсутствие в стране свободы слова и элементарной демократии. Из этого она делает вывод о необходимости смены форматов. В общем и целом это тоже правда.

В-третьих, это местные, локальные элиты. Живут они, разумеется, в Провинции, требуют исключительно перераспределения бюджета в свою пользу, указывая, что при текущем распределении, когда все средства находятся в руках имперского (союзного, федерального) центра, ничего полезного для Провинции сделать нельзя. Они, разумеется, правы.

В-четвертых, локальные контрэлиты, которые живут в Москве и выступают против локальных элит, обвиняя их в сепаратистских настроениях и коррупции. Конечно, в этом они не ошибаются.

Важно даже не то, что своя правда есть у каждого, а то, что игра непременно требует присутствия и коммуникации всех четырех Игроков. Между тем, как правило, они не замечают существования друг друга и уж тем более не воспринимают друг друга как равноправных и равновозможных партнеров.

Главная русская проблема состоит в том, что если в стране наведен порядок, тогда в ней ничего невозможно сделать, поскольку все зарегламентировано до предела, свободы нет вовсе, а всякое проявление активности и инициативы наказуемо. Если же в стране революционная ситуация и победила свобода, сделать ничего нельзя из-за отсутствия какой бы то ни было организованности. По М.Жванецкому: "Каково ваше мнение? Да уж не такое, как ваше". Прогресс, то есть экономическое развитие, повышение уровня жизни, смена сюжетов, происходит только в моменты перехода от Хаоса к Порядку или наоборот. Ну а эти переходы подразумевают наличие некоторого взаимопонимания между элитами и контрэлитами: собственно, взаимопонимание и есть Игра.