Выбор за тобой - [3]

– Нет, босс, – мягким тоном произнес тот. Похоже, он прекрасно понял состояние Нельсона. – Она не звонила. Вы хотите, чтобы я разыскал ее?

– Нет, – скрипнул зубами Нельсон. – Я надеюсь, что она все-таки позвонит.

Но она все молчала.

Она продолжала молчать и тогда, когда Нельсон прилетел в Лос-Анджелес. Завершая последние приготовления к съемкам, Нельсон ежедневно получал сотни звонков на свой телефон. На некоторые из них отвечал он сам, другие переадресовывал Оливеру. Но среди сотен этих звонков не было того, которого он ждал больше всего – звонка от Джессики.

У Джона на душе скребли кошки. Он продолжал ждать, веря и надеясь, но все было бесполезно. В какой-то момент он почувствовал, что начинает потихоньку сходить с ума. Да, было от чего потерять голову: график съемок утвержден, бюджет согласован, а главной героини нет.

Он не знал, что в это время Джессика была очень занята. Она прочитала всю литературу – научную и художественную о царице-воине из Пальмиры, бросившей вызов Римской империи. Кроме того, она занималась с серьезным педагогом и осваивала азы сценического искусства. Брала уроки дикции у диктора телевидения и даже училась танцевать фламенко. Ей не хотелось прийти на съемочную площадку абсолютно неподготовленной. С детства она стремилась к совершенству и каждое порученное ей дело привыкла выполнять на отлично.

И вот наступил день, когда Джессика почувствовала: она сможет сыграть роль Зенобии. Конечно, при условии, что ей поможет Нельсон.

Теперь ей предстояло сделать следующий шаг. И вечером за ужином она сообщила о заманчивом предложении сниматься в кино своим родителям.

Мать Джессики, Дорис Армстронг, была категорически против.

– Знаю я этих голливудских режиссеров! – зашумела она и решительно повернулась к мужу. – Это самые циничные манипуляторы людьми на свете, Генри. Они развратят нашу дочь, заманив ее несбыточными обещаниями, но в конце концов выбросят вон, заявив, что эту роль лучше сыграет какая-нибудь профессиональная актриса. Есть Анджелина Джоли, Пенелопа Крус, Натали Портман, наконец. Я имею в виду тот тип внешности, который требуется, чтобы актриса с успехом изображала великую правительницу древности.

– Мама, – укоризненно посмотрела на нее Джессика, – ты бы еще вспомнили Элизабет Тейлор.

– Элизабет Тейлор давно уже не играет и занимается только благотворительностью, – парировала Дорис, – но вот про всех остальных, кого я перечислила, этого сказать нельзя. – Она наклонилась к Джессике. – Пойми же, доченька, режиссеры не творцы. Это прежде всего бизнесмены. Им нужно, чтобы зрители раскупали билеты на их картины. Чтобы их картины были в конце концов проданы. А сделать это можно, только пригласив в картину звезд. Тех, чьи имена у всех на слуху.

– По-моему, Дорис, ты упустила главное, – вмешался Генри. До этого он спокойно сидел за столом, не произнося ни слова. – Ты забыла, кто снимает эту картину. Джон Нельсон, не так ли, Джессика?

Джессика подтвердила его слова кивком.

– А Нельсон известен как раз тем, что не делает ставку на звезд, а отыскивает для своих фильмов новые, никому не известные, свежие лица. Именно в этом состоит его изюминка как режиссера и его творческое кредо.

– В общем-то да, папа. Нельсон знаменит как раз тем, что берет никому не известных актеров, или вообще непрофессионалов и раскрывает в них те дарования, о которых они, быть может, и сами не подозревали. А зрителям это чрезвычайно интересно.

– Вот именно! – победно посмотрел на жену Генри. – В этом и состоит основной принцип работы Нельсона. В данном фильме ему тоже нужно новое лицо. Такое, как у нашей девочки. – Он с любовью посмотрел на Джессику.

– И все равно мы должны сначала познакомиться с Джоном Нельсоном. Составить о нем свое мнение. И только в том случае, если оно будет положительным, мы всерьез обдумаем его предложение. Но при этом мы обязательно поставим перед ним определенные условия. Иначе я не соглашусь. – Дорис посмотрела на мужа и дочь непреклонным взглядом и торжествующе выплыла из комнаты.

Джессика и Генри переглянулись.

– Ничего не поделаешь, Джессика. Мама крепкий орешек, – вздохнул Генри. – Иди звони своему режиссеру и приглашай его к нам в гости на ближайший уик-энд.

Джон Нельсон прибыл в дом Армстронгов в указанное время. Вел он себя безукоризненно. При этом он был чем-то неуловимо похож внешне на самого мистера Генри Армстронга и чем-то напоминал его младшего брата. Это окончательно растопило сердце Генри Армстронга, и между мужчинами практически мгновенно возникла взаимная симпатия.

А Дорис Армстронг ослепила Нельсона своей красотой. Ее фантастические черные волосы, шелковым водопадом ниспадавшие чуть ли не до пояса, точеная фигура, большие черные живые глаза – все в ней дышало неизъяснимым очарованием. Только у такой красавицы и могла родиться дочка, которую он безошибочно выбрал на роль царицы Пальмиры.

Нельсон повернулся к девушке.

– Да, Джессика, вам придется много скакать на лошади.

– Лошади – это ерунда, – вступила в разговор Дорис. – Моя дочь уверенно сидит в седле с двух лет.

Какой очаровательный у нее голос! – подумал он. Он такой певучий, страстный… кажется, он идет откуда-то из самой глубины души.