Она признала их своими жертвами, их всех! А значит, она придет за теми, кого не убила.
Ну уж нет! Их ты не убьешь! Не позволю!
Мои руки сжимаются в кулаки.
- Люк, нам пора, пошли! Ее надо переодеть и накормить, а еще вызвать полицию.
Тяну за руку, и он идет за мной. Когда мы вошли в дом, Мери было достаточно одного взгляда на нас чтобы все понять и разрыдаться. Кеси бросилась к подруге, а Люк занялся младшенькой. Молча и без разговоров. Я же вызвала полицию.
А дальше был ад. Я думала, самое страшное побывать в этом доме. Оказалось, ошиблась. Самое страшное отвечать на глупые, бесполезные вопросы напуганных блюстителей порядка, которым все равно до Люка и его сестер и волнует только их головы и как то, что произошло на них отразиться.
Мое терпение кончилось, когда служительница системы соц. служб заявила, что забирает детей с собой.
Прикоснувшись к руке женщины, я встретила ее взгляд и, используя силу "убеждения", сказала.
- Они останутся тут! Так будет лучше для детской ранимой психики.
- Да! - медленно произнесла женщина, стеклянным взглядом глядя на меня - Девочка права! Детям будет лучше остаться у друзей.
Позже, когда все ушли, я пошла по дому. Заглянув к сестре, я поманила ее пальцем.
- Как она?
- Плохо. Только уснула, а до этого только и делала что плакала! - ответила Кеси, глядя на меня взрослыми глазами, так не характерными для девятилетнего ребенка. - Что теперь?
- Мстить! - жестко бросила я. - Она перешла грань и заплатит за это!
- Джейнери, будь осторожна! Месть ведет в ад. - с испугом глядя на меня, пролепетала девочка. - А я не хочу тебя терять!
- Возвращайся к ней и не оставляй ее одну. Они ночуют у нас.
Девочка кивнула, видя что я не хочу обсуждать ее слова и пошла было назад в комнату. Но потом вдруг остановилась и спросила:
- Почему она не убила младенца?
- Потому что магия тьмы, в том числе и крови, базируется на зле, и если его нет, то и магия не работает. Она не может убить ребенка, пока он не согрешил. - сказала я и ушла, думая о маленькой девочке, которой повезло выжить.
Войдя в спальню, я долго смотрела на парня, который лежал рядом с шестимесячной сестрой и не сводил с нее взгляда. Девочку отмыли и накормили. Теперь она спала, но никому от этого легче не стало. Особенно ему.
Подойдя я села рядом на кровать.
- Как ты?
- Кто это сделал? Зачем? - он посмотрел мне в глаза, будто знал, что я знаю. Я отвела взгляд.
Не могу ему сказать. Не простит!
И снова звенящая тишина.
- Люк, все будет хорошо! - попытка успокоить, поддержать. Сама зная, что попытка провальная.
- Разве? - в голосе ярость и гнев. Отчаянье. На лице маска ненависти.
Но я его не боюсь. Хочу только успокоить. Поэтому протягиваю руки и шепчу.
- Иди ко мне.
Готова поспорить, что откажется, но я ошибаюсь. Его голова ложится на мои колени, и я чувствую, как ломается какой-то стержень. Он плачет и это слезы горя. Они не унижают его, скорее наоборот заставляют понять и осознать его горе во всей его красе. Мне же ничего не остается кроме как обнимать его и ненавидеть себя за то, что это все случилось из-за меня. Когда наплакавшись и окончательно обессилев он уснул на моих коленях, я поклялась, что она ответит за это и больше никто не пострадает от ее рук.
Я проснулась от ощущения движения. Открыв глаза, встретилась с глазками шестимесячной малышки. Она не плакала, но я сразу поняла, чего она хочет.
Аккуратно положив голову Люка на одеяло и поднявшись, я поднимаю девочку на руки и выношу из комнаты. А уже через двадцать минут вношу спящую девочку обратно. Накормленная и вымытая она почти сразу уснула, а я понимаю, что если Люк не найдет ребенка когда проснется, будет плохо, поэтому старалась не задерживаться.
Едва войдя в комнату, ощущаю его взгляд. В нем благодарность и тревога.
- Она проголодалась. Я покормила.
- Спасибо!
- Не за что! - улыбаюсь и, подойдя к кровати, ложу ребенка на ее место.
Протянув руку, он взял мою и потянул к себе.
- Посиди со мной. Пожалуйста!
Я только киваю и сажусь рядом с ним. Как же спокойно сейчас сидеть рядом. Просто слушать дыхание и представлять, что кроме нас в этом мире никого нет. Но я никогда не страдала самообманом вот и сейчас не стала.
- Тебе надо отдохнуть. - погладила я его по щеке.
Он только кивнул и потерся о мою руку.
- Тебе тоже. Ведь ты такое видела, а потом еще меня успокаивала. Прости.
- Не проси прощения за то, в чем не виноват. - прошу его я.
И опять кивок в ответ. Потом он притягивает меня к себе, и моя голова оказывается на его коленях.
- Поспи, я посторожу твой сон. - предложил он.
- Нет, спасибо. Я не хочу. Кошмары опять будут.
- Прости за это.
- Дело не в тебе и твоей семье. Дело в моей... - признаюсь я, не зная как ему объяснить.
- Расскажешь? Может легче станет?
Открываю рот и тут же закрываю. Как ему это рассказать? Надо ли? А потом вдруг выдала очередную полуправду.
- Мне снится смерть моих родителей. Когда мне было пять, их убили у меня на глазах.
-Мне жаль, но ты говорила...
- Меня воспитывала тетка. Но она была жестока, и я сбежала вместе с сестрой. Теперь мы в бегах. Чтобы нас не забрали в приют, мы говорим, что мама военная и служит на базе, а для нас снимает дом.
