Выбор сердца - [26]

Она призналась ему только накануне увольнения. Даша сказала, что это ни к чему его не обязывает, но в глубине ее души тлела слабая надежда, что, узнав, он отменит свадьбу. Но этого не произошло.

Что ж, она вырастит сына одна. О Диме же со временем сможет забыть. И возможно, когда-нибудь снова кого-то полюбит. Не все же однолюбы. Некоторые женщины выходят замуж не раз и не два, и все — по любви. Вдруг и у нее так получится.

Но не получалось. Чтобы забыть, нужно не думать. А не думать она не могла. Родился Митя, и она еще сильнее полюбила Диму. Теперь она знала, каким он был маленьким. Она целовала сына, а ей казалось, что она целует Диму. Он смотрел на нее своими карими глазенками, словно что-то хотел сказать, а она слышала голос его отца. Когда у нее не стало сил бороться со своей тоской, она решила, что нужно попытаться возненавидеть его. Это было несложно: она растила сына одна, без всякого участия с его стороны. А он занял хорошую должность, много зарабатывал, отдыхал за границей. На какое-то время это сработало. Но стоило ей немного настроить себя против него, как они неожиданно встретились, и Дима стал высылать ей деньги. А потом приезжать и помогать с Митей. Как после этого она могла его ненавидеть? Да кроме любви и признательности никакие другие чувства не помещались в ее душе!

Когда Митя назвал его папой, мир снова перевернулся с ног на голову. И со своими чувствами тяжело бороться, но как бороться с собственным ребенком? Доктор в клинике отметил ее истощение. Но виной тому были не работа или уход за сыном. Она измучилась от своей неразделенной любви и иной раз была согласна на все: стать вечной любовницей, жить в постоянной лжи, увести его от жены. Последнее было самым заманчивым, тем более что она видела, как Дима привязался к сыну. Такого мужчину можно было брать, как говорится, голыми руками. Но снова ее честная натура возмутилась только от одного подобного предположения, и как только Дима сам завел разговор на эту тему, она решила: никакого продолжения!

Его мама уловила в Даше этот надлом сразу же — ее большие карие, точно такие же, как у Димы, глаза, казалось, видят Дашу насквозь. Людмила Викторовна поняла в ней главное: ее любовь, ее безысходность, ее иссушающую внутреннюю борьбу, ее отчаянье, и потому полюбила ее. После первого визита в больницу Людмила Викторовна стала часто навещать Дашу, а когда та вернулась домой, у них установилась привычка созваниваться. Димин отец, Артем Борисович, тоже тепло относится к матери своего внука, утверждая, что Даша похожа на его Люду как родная дочь. Колька вообще был без ума от Митьки и приезжал к нему в любое время без приглашения, заваливая малыша подарками.

Даше это неожиданное вхождение в семью пошло на пользу. Она быстро поправилась после операции, повеселела и похорошела. Отказаться от такого подарка она не могла. Теперь у Мити было все, как в нормальных семьях: бабушка, дедушка, дядя и папа. Да, и папа. Папа тоже был. Пусть он больше присутствовал на фотографиях, которые висели на стене в квартире его родителей, но был же!

— Это папа, — показывала Мите бабушка.

— Папа! — радовался малыш.

— Папа Дима.

— Папа Дима! — повторял мальчик.

Как могла она лишить своего сына этого счастья? Даша с дочерней благодарностью привязалась к родителям Димы. Одно ее настораживало: несомненная симпатия к ней со стороны его младшего брата. Коле едва исполнилось девятнадцать лет. Как все парни в его возрасте, он считал себя уже взрослым мужчиной и пытался ухаживать за Дашей. Сначала ее это забавляло, но вскоре стало беспокоить…

* * *

Вот как обстояли дела к тому моменту, когда Дима задумал привести свою жену к родителям на ужин.

Жанна одевалась и красилась больше часа, и они немного опоздали. Дима накануне говорил с мамой, она обещала ни словом не вспоминать про Дашу с Митей и предупредить об этом отца и Кольку.

Жанна закончила лечение. Врач уверил ее, что теперь надо положиться на время. У нее будут дети, но не обязательно немедленно.

— Шарлатаны! — немедленно вознегодовала ее мать. — Берут такие деньги и не дают никаких гарантий.

— Ну как же, — возражала Жанна, — раньше мне говорили: вам, возможно, не удастся забеременеть. А теперь: у вас обязательно будут дети.

— Ну и что? Изменилась формулировка, вот и все.

Жанну пока все устраивало. Муж был рядом и о детях пока не заговаривал. Известие, что теперь она может забеременеть в любой момент, воспринял без особых эмоций. Она ведь и раньше так говорила. А сама Жанна, если бы не мамины понукания, уже не стремилась бы торопиться с этим. Заниматься моделированием женской одежды было так здорово! Ее работы уже заслужили высшую оценку преподавателей. Даже один известный дизайнер обратил на нее внимание и предложил поработать в своей мастерской. Теперь вечерами она, рассматривая журналы мод, рисовала эскизы. Муж одобрял ее рвение, несмотря на то что иногда из-за этого оставался без ужина.

Но мама была недовольна. Она полагала, что Жанне нужно приложить все усилия, чтобы удержать мужа, а не заниматься делом, которое пока не приносит дохода. Хотя она не могла не признать, что дочь стала шить очень красивые вещи. Жанна перешила и ее некоторые платья, сделав из них модные и стильные. Но больше всего Елену Владимировну сейчас занимало другое. С ее мужем стало твориться что-то неладное. И как бы мало он ни занимал ее мысли, не заметить перемен в его поведении она не могла.