Выбор курса - [25]

За воспоминаниями о том давнем уже вечере полет до крейсера «Клив-Солаш» прошел практически незаметно. Вроде бы, только что стартовали, а уже швартуются во втором – небоевом – внутреннем доке. «Старичок» действительно был хорош. Такие большие крейсера строили лет двадцать-двадцать пять назад, когда концепция тяжелых кораблей предполагала известную универсальность боевых единиц. До реконструкции на «Клив-Солаш» стояла тяжелая артиллерия и имелись многочисленные пусковые установки противокорабельных ракет, на него также базировались истребители и два ударных ракетоносца, как на какой-нибудь корабль-матку. Но сейчас, насколько знал Эрик, на корабле стало меньше разнообразного и не всегда эффективного оружия, почти вдвое сократилось количество истребителей, а вместо старых «хильд 9» службу несли два «кабира». Ну и жилые палубы расширили, так как новая концепция предполагала использовать корабли этой серии в качестве штабных, чего в реале так и не случилось.

Итак, они добрались до места, собрались вместе и поднялись на лифтах на верхнюю палубу, где предполагалось взаимное представление группы статс-секретаря Клингера и группы адмирала Севера. Эрик, как и предусматривал приказ, шел по левую руку от адмирала и, войдя в зал, привычно окинул его быстрым цепким взглядом. На противоположной стороне в ожидании флотских расположились члены миссии. Двоих из них Эрик знал в лицо: графа Клингера и графиню Монк. Вот тогда Эрик и подумал: «Что, черт возьми, она здесь делает?!»

Судя по выражению ее лица, Анна задала себе точно такой же вопрос, но уже относительно Эрика.

Между тем, флотские, не ожидая «секретарских», двинулись вперед. Эрик шел спокойно. Не строевой шаг, но и не прогулочный. Смотрел с интересом, но без вызова. На самом деле, бояться Анну ему было не с чего, волноваться из-за нее тем более.

Подошли. Началось представление.

– Здравствуйте, граф! – сказал адмирал. – Рад вас видеть.

Он кивнул еще кое-кому из свиты статс-секретаря и представился:

– Я адмирал Александр Север. Представляю в нашей миссии Адмиралтейство. Честь имею!

Ключевыми в этом кратком приветствии были два слова, – «нашей» и «Адмиралтейство», – из чего следовало, что миссия совместная, и адмирал представляет императора в той же мере, что и статс-секретарь двора, так как Адмиралтейство приравнено по статусу к тому, что называется Двором.

– Мои помощники, – продолжил между тем адмирал. – Капитан 2-го ранга Маркс, капитан 3-го ранга Верн, капитан-лейтенант Минц.

Эрик шагнул вперед, отдал честь и вернулся на прежнее место.

«Капитан-лейтенант… Звучит!»

Адмирал представил только троих своих помощников, хотя за его спиной стояло еще несколько офицеров. Впрочем, эти офицеры являлись техническими специалистами и официального статуса не имели. Граф Клингер поступил также. Представил семь человек, выполнявших в миссии официальные функции и оставил остальных безымянными. При этом Анну, одетую в шикарное открытое платье, позволявшее видеть не только значительную часть ее тела, но и фамильные драгоценности стоимостью с хороший крейсер, он представил, как княгиню Эгерланда Анну.

«Княгиня? – удивился Эрик. – Князь Удо умер? Значит, это она представляет в миссии аристократов империи. Мило…»

3. Двадцать третье декабря 2533 года, борт крейсера «Клив-Солаш»

– Эрик! – Могла бы и не окликать, они шли навстречу друг другу, и разделяли их уже считанные метры.

– Анна, – Эрик склонил голову в учтивом приветствии и выжидательно посмотрел на девушку: платье ей было к лицу, бриллианты и рубины тоже.

– Кто вы такой, черт вас подери?! – Казалось, от бешенства у Анны Монк светятся глаза.

– Прошу прощения? – вежливо улыбнулся Эрик.

Они встретились на обзорной палубе, и он мог бы поклясться, что, как и тогда, в «Омуте Планка», это она искала встречи. В принципе, он понимал ее недоумение, переходящее в возмущение. Понимал и принимал. Анна была права. Но права только в общем случае. В случае «счастливчика» Минца она ошибалась, потому что Эрик – баловень судьбы, избранник фортуны, человек, которому улыбнулась удача. И поэтому общие правила на него не распространяются.

– Эрик, ты не можешь не понимать, о чем я спрашиваю!

– Вы или ты? – Вопрос заставил ее сбиться, и Анна очевидным образом потеряла темп.

– Ты, – после короткого раздумья предложила она.

– Я понимаю, о чем ты спрашиваешь, – Эрику не нравился этот разговор, но рано или поздно он должен был состояться. Так почему бы не сейчас? – Будем стоять здесь или пойдем в кают-компанию?

– Одним словом не ответить, да?

– Боюсь, что нет.

– Я так и думала, – тяжело вздохнула девушка. – Тогда пошли в кают-компанию.

– Но ты мне объяснишь? – добавила, наверное, испугавшись, что он опять уйдет от ответа. – Ты обещал еще в «Омуте Планка»…

– Я помню, – кивнул Эрик. – Пошли?

– Пошли.

По дороге не разговаривали. Оба испытывали неловкость, хотя и по разным причинам. Да и потом, о чем говорить, если ничего еще не сказано?

– Итак?

В кают-компании было тихо. В этот час ее мало кто посещал. Но они все равно прошли в самую дальнюю комнату отдыха – небольшое помещение с несколькими креслами и диванами, приглушенным светом и тихой музыкой, звучавшей, как фон.