Выбить фашизм. Анархистский антифашизм в теории и на практике - [20]

Шрифт
Интервал

На самом деле, ирония заключается в том, что многие из тех, кто постоянно наезжает на физический элемент АФД, в то же время обращаются с просьбами о защите, когда существует возможность, что на них самих нападут фашисты. АФД это многому научило, улыбки сегодня, назавтра — поношение. Также выяснилось, что служба в качестве своего рода символической полиции для «левых» ничего нам не принесла, кроме их последующего нытья по окончании. Или даже во время, было несколько случаев, когда руководящая группа АФД действительно должна была направлять движение людей; она была воспринята с шоком и ужасом теми самыми людьми, которым бы точно пришлось получать от фашистов, не будь нас там.

Наша задача — бить фашистов на своих условиях, наши руководители идут на риск только из-за наших действий или из-за акций, которые мы устраиваем. Многие из «левых» не понимают того, что физические победы фашистов значат больше, чем наши, потому что они на подъёме. Они перешли в наступление, пока «левые» разглядывают собственные задницы и думают, а какой же сегодня день недели. Любая их победа на улице — это существенный удар для нас, если мы потерпим поражение, то мы падём, сражаясь за что-то стоящее, а не за либералов и трусов, которые не могут даже пошевелить пальцем.

Но, опять-таки, я не хочу сказать, что мы не будем работать с кем-то ещё, мы раз за разом подчёркивали, что единство строится на деятельности, а не на обмене любезностями. Если кто-то занимает ту же позицию, что и мы, кто работает в той же сфере, что и мы, но не работает вместе с нами — не могли бы они нам об этом сообщить? Нам надо отстоять свою позицию, АФД есть чем заняться, у него нет времени и ресурсов на то, чтобы до полного ахуя спорить о «Единых Фронтах» и тому подобном. Давайте признаем, это даже не игра на скрипке, пока Рим горит — приглашается целый оркестр, а публике раздаются коробки спичек.

Кажется, что призывы к Единству наиболее громогласно провозглашают те, кто, когда у них был шанс что-то сделать, например, когда они были в АФД, предпочли от этого отказаться и теперь блуждают в пустыне, вопия о «комитетах» по тому вопросу и «Единстве» по этой проблеме, потому что их единственный шанс доказать, насколько они «г'адикальны», — это нести полную чепуху. Теперь они обнаруживают, что, отнюдь не «заставив «Без Платформ» значить «Без Платформ», они на самом деле ещё в меньшей степени стали способны делать что-то реальное, чем когда-либо раньше! Важно не говорить об этом, а делать это. АФД продолжает это делать.

Физическая конфронтация не просто необходима, но, с точки зрения пропаганды, она незаменима: [столкновения с «Blood & Honour» на лондонском] вокзале Ватерлоо [в 1992 году] были чистым успехом и мгновенной удачей. Это показывает людям, что может быть сделано, и что надо делать, чтобы отразить наступление фашизма. Победы АФД на севере, в Шотландии и в Мидлендсе являются прямым результатом преданности физическому присутствию, продемонстрированной активистами АФД; непрестанная работа отдельных личностей и групп принесла результаты, которых никогда не добиться никаким количеством леденцов и петиций. Работа АФД против недавнего «Концерта памяти Иэна Стюарта» обеспечила то, что он не состоялся, что «служба безопасности» из [вооружённого крыла «Blood & Нопоип>] Combat 18 (С18) была полностью заморочена (и Чарли Сарджент, и «Безумный» Фил Эдвардс уже имеют хорошие шансы на приз «засранец года»), и мы всё равно ухитрились не получить от лондонских ментов (в отличие и от Антинацистской Лиги (ANL), и от С18, последним как следует начесали холку в пабе рядом с вокзалом Ватерлоо, выглядело сипец как неаппетитно с того места, где мы стояли…)

АФД, несмотря на всех своих врагов, идёт от победы к победе. Мы раз за разом доказывали, что только благодаря активным действиям удастся сдержать фашистов, и, несмотря на все усилия истеблишмента, фашистов и либералов, мы по-прежнему в деле. Время покажет, что станется с ANL, Молодёжью против расизма (YRE) и т. д…. Мы ничего от них не просим, для нас важно, чтобы АФД оставалась жизнеспособной группой и держалась за свои традиции. Вспомните, хотя мы это уже и говорили раньше, наша физическая преданность не требует, чтобы каждый отдельный член организации был сверхнакачанным уличным бойцом. Что нам нужно, так это люди, которые соглашаются с нашей политикой и будут работать над её осуществлением в наиболее подходящей для них роли. Настоящие активные антифашисты должны присоединяться к АФД, а активисты из других групп должны работать с нами изо дня в день. Истинное единство, единство в действии является единственным «единством», к которому призывает АФД. Преданность этому может заслужить уважение АФД, и это единственное, что может его заслужить.

«Fighting Talk» № 7 (1994).

Фашизм любит прикидываться радикальным, особенно когда дразнить «красных» можно безнаказанно. Думаете ли вы, что фашисты могут быть радикальны (в плохом смысле слова), или же вам это кажется только украшением витрины, мы должны бороться против их идей, одновременно с защитой нашего места на улицах. Эта статья из бристольской анархистской газеты «Stuff It» № 4 (1985 или 1986)


Рекомендуем почитать
ХX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной Европы

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам.


К двадцатипятилетию первого съезда партии

Сборник воспоминаний и других документальных материалов, посвященный двадцатипятилетию первого съезда РСДРП. Содержит разнообразную и малоизвестную современному читателю информацию о положении трудящихся и развитии социал-демократического движения в конце XIX века. Сохранена нумерация страниц печатного оригинала. Номер страницы в квадратных скобках ставится в конце страницы. Фотографии в порядок нумерации страниц не включаются, также как и в печатном оригинале. Расположение фотографий с портретами изменено.


Кольцо Анаконды. Япония. Курилы. Хроники

«Кольцо Анаконды» — это не выдумка конспирологов, а стратегия наших заокеанских «партнеров» еще со времен «Холодной войны», которую разрабатывали лучшие на тот момент умы США.Стоит взглянуть на карту Евразии, и тогда даже школьнику становится понятно, что НАТО и их приспешники пытаются замкнуть вокруг России большое кольцо — от Финляндии и Норвегии через Прибалтику, Восточную Европу, Черноморский регион, Кавказ, Среднюю Азию и далее — до Японии, Южной Кореи и Чукотки. /РИА Катюша/.


Кольцо Анаконды. Иран. Хроники

Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.


Кольцо Анаконды. Арктика. Севморпуть. Хроники

Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.


Мир, который построил Хантингтон и в котором живём все мы. Парадоксы консервативного поворота в России

Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».