Выбирая врага - [39]

— Да я ведь не прошу объяснять мне всё по новой! — тоже начал заводиться Гарри. — Я ведь не такой тупой, как вам кажется! Я же стараюсь, но я не всё понимаю. У меня не получались некоторые зелья, и я до сих пор не знаю почему, хотя делал всё правильно. И я же не могу помнить ВСЁ, что вы говорили!

— Нужно было записывать, если у вас такая дырявая голова! — уже перешёл на крик Снейп, упираясь руками в стол и прожигая Гарри взглядом.

— Я записывал, но мне не хватает практики! — Гарри тоже встал и теперь смотрел прямо в глаза профессору.

— Всем студентам хватает, а Великому Поттеру нет?!

— ВСЕ студенты не переводят сложнейшие руны, в которых ни черта не разбираются!

— Я же дал вам словарь и ещё кучу справочников, вам мало?

— Нет, мне не мало, но я хочу понимать, что я перевожу, я хочу знать, о каких зельях идёт речь!

— Зачем?

— Затем что мне интересно!

— Никогда бы не поверил, что Поттер может увлечься наукой Зельеваренья, не преследуя каких-либо целей.

— Мне правда ПРОСТО интересно! Почему вы во всём видите подвох?

— Потому что у вас иначе не бывает! Пять лет вы ненавидели мой предмет, теперь же воспылали к нему любовью и пытаетесь меня убедить, что это из простого интереса?!

— А вы не думали, что я пять лет ненавидел преподавателя, а предмет очень даже интересный? — парировал Гарри.

— Ах! Так значит вы воспылали любовью ко мне? — издевательский тон Снейпа выводил Гарри из себя ещё больше.

— Вы прекрасно поняли, о чём я… — начал Гарри, но тут же осёкся, потому что почувствовал у себя в голове чьё-то присутствие.

Он понял, что последние несколько минут непрерывно смотрит в глубокие чёрные глаза профессора, а тот в это время будто рентгеном сканирует его мозг, пытаясь найти там хоть какой-то подвох в его словах, и все эти крики не более чем повод отвлечь его. От чувства проникновения в свой разум Гарри стало неприятно и страшно, он быстро отвёл глаза.

— Хватит!

Снейп моргнул и тоже отвёл глаза, выпрямляясь и складывая руки на груди.

— Всё проверили? — зло бросил Гарри, разглядывая свои ботинки, хотя на самом деле ему хотелось плакать от обиды.

— Ваше рвение и искреннее желание, конечно, похвальны, — невозмутимо продолжал Снейп уже спокойным голосом, — но я скажу: нет!

— Почему? — снова поднял голову Гарри.

— У вас нет способностей к Зельеваренью.

— Откуда вам знать? — снова начал повышать голос Гарри.

— Мне ли не знать, когда я пытался научить вас хоть чему-то в течение всего этого времени?!

— Да не пытались вы! И сейчас не пытаетесь! Вы только и делаете, что оскорбляете меня на уроках, какая уж тут учёба…

— На правду только дураки обижаются, — выплюнул Снейп.

— Но это неправда! Вы даже не даёте мне шанса. Если бы вы хотя бы дали мне попробовать…

— Да нечего тут пробовать!

— ДА ПОЧЕМУ?!

— Да потому что вы ленивый, рассеянный, невнимательный, грубый… как ваш отец!..

И это была последняя капля, Гарри со всей силы швырнул учебник на стол и яростно заорал:

— НО Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ ТАКИМ, КАК МОЙ ОТЕЦ!!!

Повисла гробовая тишина. До Гарри не сразу дошёл смысл сказанных им слов. Зато дошёл до Снейпа, от чего тот опешил и не сразу нашёлся, что сказать. Злость на собственного родителя закипала в Гарри ещё с прошлого года, с того самого момента, когда он увидел выходку Джеймса в Думосбросе. Именно тогда бессильное чувство злости и поселилось в нём. Ему было стыдно за своего отца. Он знал, что многие люди воспринимают его в первую очередь как сына Джеймса, поэтому отчаянно хотел изменить поведение отца, но, разумеется, уже не мог, и от этого страдал. Конечно, все говорили ему, каким прекрасным человеком был Джеймс, как он любил Гарри и его маму… Все, кроме Снейпа. Только он, неожиданно понял Гарри, говорил ему ВСЮ правду. Ту правду, которую не хотелось признавать, в которую не хотелось верить. И неудивительно, что зельевар невзлюбил его с первого же урока — просто он видел в Гарри всего лишь уменьшенную копию Джеймса. Но то, что сейчас сказал Гарри, меняло многое. Гарри фактически отрёкся от своего отца, признавая, что тот был далеко не идеальным человеком, если не сказать больше. Нет, Гарри даже стыдился своего отца и совсем не хотел быть на него похожим.

Наверное, это странно, но Снейп почувствовал, что у него с глаз будто только что сорвали пелену, которая скрывала от него очевидные вещи вот уже пятнадцать лет: перед ним стоит Гарри Поттер… Да нет, просто Гарри. Не надежда волшебного мира или Золотой мальчик, не Избранный и даже не сын ненавистного Джеймса Поттера, а просто Гарри. Мальчик, у которого есть личность, есть индивидуальность, есть, пусть и несносный, но свой характер. И может, стоит хотя бы первый раз в жизни отнестись к нему… просто как к Гарри, а не как к невыносимому гриффиндорцу с кучей вышеназванных эпитетов?

Снейп тяжело вздохнул и опустился обратно в кресло. Гарри смутился и сделал то же самое, опять опуская голову.

— Ну, хорошо, — проговорил, наконец, профессор после нескольких минут напряжённого молчания. — Я готов восполнить некоторые пробелы в твоём образовании. Приходи завтра после уроков и… Не знаю. Помогу что-нибудь сварить, — он усмехнулся. — Что-нибудь интересное. Придумай сам, что именно. А теперь иди, у меня голова от твоего крика разболелась.