Выбери меня - [71]

«И как я могла надеяться, — с досадой думала Северина, возвращаясь в свой кабинет, — что он не заметит очевидных вещей? Следует работать тоньше, гораздо тоньше. Я должна сделать все, чтобы он дошел до финала. И только тогда — проиграл».

Сев за стол, она открыла свою «Программу по возвышению имиджа А.Д. Полуянова», но поняла, что работать сегодня не сможет. Мучительные раздумья о возлюбленном вытесняли все прочие мысли. Сегодня Чуткий планировал партийное мероприятие во Дворце культуры железнодорожников, и она терялась в догадках, почему он не пригласил ее. Обычно он интересовался ее оценкой. Неужели он ее действительно бросил?

Она схватилась за трубку телефона и тут же отдернула руку. Нет, звонить ему она не станет. Перед важными событиями разговаривать с Чутким было бесполезно. Она встала, нервно походила по кабинету, включила кондиционер и кофеварку и сварила свой любимый «Конкистадор». И только после того, как выпила чашку кофе, почти не заметив его вкуса, Бурковская приняла решение. Она поедет на это мероприятие, а после него поговорит с Василием и расставит все точки над «i». Если ей суждено быть брошенной человеком, в мечтах о котором прошли ее лучшие годы, она сумеет это пережить. Она сильная и сможет научиться обойтись без такой роскоши, как любовь… Северина Анатольевна всхлипнула, достала из сумочки батистовый платочек, высморкалась и стала собираться.

С тех пор как глава партии «Русич» связался с дилерами продукции «Банзай», на сборищах партии стало не протолкнуться. Народ прогуливался по фойе и коридорам, утолял жажду из алюминиевых баночек с красно-черными этикетками и с благосклонным видом читал красочно оформленные буклеты-воззвания Чуткого, сочиненные Севериной на заре их знакомства. Она не могла и предположить, что идеи, придуманные ею когда-то между делом, едва ли не для смеха, приобретут такую популярность! Но Василий загорелся и «понес их в массы». Разумеется, никто из его соратников не знал, что главным партийным теоретиком была она, Северина. Так они договорились, так им обоим было удобно. Северина не страдала излишними амбициями, а Чуткий не хотел, чтобы их воспринимали как пару, хотя бы и связанную только делами. Но сегодня ей стало ужасно обидно, что вот сейчас Васька взойдет на трибуну, начнет красоваться перед публикой, сорвет, как всегда, аплодисменты, а она?.. О ней никто и не вспомнит!

Она стала озираться, пытаясь спрятаться где-нибудь от толпы, от красных, распаренных лиц, от возбужденных голосов, от нетрезвых взглядов — «Банзай» сегодня раздавали, как никогда, щедро.

Неподалеку от входа в буфет располагалась ниша с декоративными пальмами и фикусами, огороженная плюшевым канатом. За ней было окно, скрытое тяжелой портьерой. Вряд ли кто-нибудь решится проникнуть за ограждение, подумала она, там ей удастся побыть в одиночестве. Северина воровато оглянулась, перешагнула через канат, а затем нырнула за портьеру. Сразу стало легче дышать — фрамуга над окном была приоткрыта. Окно выходило на почти пустую улицу, и она, поставив на подоконник навязанную организаторами банку и сумку, приникла лицом к стеклу. За окном было унылое серое здание, подрагивающие на ветру голые ветви деревьев и поблескивающий в свете тусклых фонарей тротуар. Никто не посягал на одиночество Северины. Народ толпился возле буфета, но голоса уже не казались ей такими назойливыми, и постепенно она стала успокаиваться. Может, и не следует сейчас выяснять отношения. Чуткий все равно не сможет провести кампанию без нее. Он привык к ее советам, к ее трезвым оценкам, да и просто… привык. А может, ему временно надоели ее деликатесы, и его потянуло на борщи и котлеты…

Прозвенел звонок, возвещающий о начале мероприятия. Для особо непонятливых включилась громкая трансляция, и веселый девичий голос объяснил, как пройти из буфета в зрительный зал. Бурковская решила подождать, пока основная масса народу пройдет мимо нее. Все же как-то неловко — солидная дама и вдруг вылезет из-за фикуса… Она взяла баночку с «Банзаем», открыла ее и сделала глоток. Дилеры фирмы «Банзай» были ей категорически не симпатичны, но напиток оказался приятным. Она уже собиралась выглянуть из-за портьеры, как вдруг совсем близко услышала голоса.

— А я тебе говорю: информация абсолютно достоверная, — проговорил один голос, ломкий, мальчишеский. — Я ее купил у ребят из «Секретки». А они липу не гонят. Они журналистское расследование на этом «Банзае» пять месяцев проводили. Конечно, если мы этот материал опубликуем, это будет не совсем эксклюзив. Но кто читает «Секретку» и кто читает нас! Прикинь!

— Да не верю я в это… — отозвался другой голос, более солидный и хрипловатый. — Даже если такая технология и существует, дорого все это… И рискованно. Ведь если информация выплывет, представляешь, что будет с руководством «Банзая»? А с Чутким? Что он — совсем идиот?

Северина насторожилась и затаила дыхание.

— Может быть, не идиот, — произнес мальчишеский голос. — Может, слишком уверен в своем могуществе. И «банзайцы» тоже. Думают, наверное, что информацию смогут пресечь на корню. Только с «Секреткой» у них ничего не получится. Там не те люди. А после их публикации нам уже ничего не сделают, понимаешь? Да и не знают «банзайцы» ничего про расследование. В «Секретке» тайну хранить умеют, как партизаны.