Вы считаете это игрой? - [10]

— Знаешь, Ирка, я и без них себя неплохо чувствую. Захотел бабу — заплатил, и полный порядок. А что касается всяких там ухаживаний, поцелуев под фонарем — это для малолеток. Я живу одним днем. Кто знает, что завтра будет? — Морпех вздохнул. — Начнут брать мусора, живым не дамся. Я был в тюрьме, с меня хватит. И не потому, что боюсь, а потому, что думать научился. Сейчас мне тридцать пять. Возьмут, меньше десятки не получу, если не больше. Выйду в сорок пять. Ни жилья, ни семьи, в общем, ни хрена. И здоровья не будет, это точно. И что делать? В переходе становиться и милостыню просить? Так сейчас и это проблема. Нет, я не дамся живым и сидеть не буду.

— Они подъехали, — сказала Ирина.

— Значит, очень скоро они на пару дней останутся без ребенка, — усмехнулся Дмитрий. — Ловко это у Гошки получается. Я понятия не имел, что он жертв в магазине игрушек находит или около ларьков. А последнего…

— Поехали, — перебила Ирина. — Отъедешь, остановишься, я узнаю о них все, что смогу.

«Надоел ты порядком, — недовольно думала темноволосая женщина. — Скорей бы от тебя избавиться. А если твои предки откажутся платить?» — Она взглянула на играющего мальчика и вздохнула.

— Саша, ты есть будешь?

— Да, — не отрывая взгляда от экрана, кивнул мальчик. — Суп очень вкусный.

Она улыбнулась.

Играя желваками, Василий стоял у окна. Анна не отрывала взгляда от телефонного аппарата. Рядом лежали два сотовых. Прозвенел звонок. Она поднесла к уху трубку.

— Да.

Василий тут же подошел к ней.

— Привет! — послышался женский голос. — Ты чего?..

— Я занята, меня нет в городе. — Анна впечатала трубку на аппарат. И тут проиграл вызов сотового. Анна, взяв его, включила громкую связь.

— Выезжайте за город, куда угодно, — услышали они. — С вами свяжутся. Не забудьте — деньги должны быть в сумке. — Телефон отключился.

— Поехали! — Анна бросилась к двери. — Не забудь сумку.

— Они вышли, — услышал Георгий голос Рудика. — Точнее, вылетели. Тачка их у дома. Сели. Ну и рванул!

— Скажи им, чтоб не гнали, а то или расшибутся, или менты тормознут.

— Да?! — крикнула в телефон Анна.

— Скорость не больше шестидесяти, — послышался уже знакомый ей голос.

— Держи шестьдесят! — повернулась к мужу Анна.

— Нормально поехали, — доложил Рудик Георгию. — Они едут по Московскому. Опачки, похоже, пробка. Выйду на связь, когда движение будет более-менее.

— Понял. — Георгий отключил телефон и нажал на вызов.

— Мы ждем. Куда выдвигаться? — спросила Инна.

— По Московскому они едут, между Шушарой и Музеем.

— Куда дальше? — спросил Василий.

Анна с отчаянием покачала головой.

— Не знаю, — прочитал он по ее губам.

Прозвучал вызов сотового.

— Слушаем! — закричала Анна.

— Поедете к Шушарам, — произнес мужчина, — там получите указания.

— Домой хочешь? — спросила Инна.

— Нет, — ответил Саша. — Мама ругаться будет. И папа тоже. Телевизор один, мама любит сериалы смотреть, а папа футбол. И ругаются. И мне мама постоянно кашу варит, а я ее не люблю. У вас хорошо, а дома… — Мальчик вздохнул.

— Теперь и у тебя все будет хорошо, — улыбнулась Инна.

— Мама ругаться не будет?

— Нет. Но ты же ничего не будешь рассказывать о нас? Не надо.

— А мяч мой?

— Конечно. И форма тоже, и бутсы.

— Здорово! — завопил Саша.

— Мы все сделаем! — быстро проговорила Анна. — Только верните Сашу, — всхлипнула она. — Мы делали все…

— Проедете по дороге на Музей, — перебила ее женщина.

— Поняла, — кивнула Инна. — Давай в квадрат пять, — сказала она водителю.

— Ну вот, — вздохнул Георгий, — все хорошо. Для закона и для родителей похищенных детей это преступление. А для меня — игра в киднепинг, а еще и урок родителям. Любите своих детей и исполняйте их просьбы. Иначе все обойдется гораздо дороже и страшнее… Что это я разговорился, как в последнем слове на суде?.. — Он усмехнулся. — Вот жизнь настала! — Достав из холодильника бутылку пива, он сделал несколько глотков. — А ведь жил нормальной честной жизнью. Были жена, сын, звание и даже награды — орден и две медали. А кончилось все в одночасье — сын погиб, его сбила машина. Я изуродовал водителя, на меня завели дело. Жена тут же нашла другого. Министерство обороны поспешило от меня отказаться. И все кончилось. Правда, суд дал условный срок. И стал я Странником. Да, покуролесил я эти четыре года. А потом у меня случайно оказался ребенок, девочка семи лет. Позвонил родителям, они сразу спросили: сколько вы хотите? Я был пуст как барабан и сказал — пять тысяч. Они отдали пять тысяч долларов. — Гоша посмотрел в зеркало. — Я рассказал об этом Ирке, и она в шутку предложила зарабатывать этим. Поразмыслив, нашел вариант. Уже пять раз это сработало. Правда, приобрел привычку говорить сам с собой. Потому что не с кем. Морпех — бандит, я каждый раз боюсь, что он кого-нибудь убьет. Ирка жадна до денег и очень любит роскошную жизнь. Наверное, надо расставаться с ними. Инке тоже всегда мало. Рудик несколько раз предлагал повысить сумму выкупа. Повысить — значит, заставить родителей обратиться в милицию. Если возьмут моих подельников, они наверняка все расскажут. — Он закурил. — Надо уходить. Но они не успокоятся и влипнут. Хорошо, если не убьют никого. Если будут брать Морпеха, он не дастся и кого-то уложит. А ситуация постепенно выходит из-под контроля. Сам в этом виноват, собрал команду. Точнее, собрала Ирина. Мы с ней однажды сработали двадцать пять тысяч рублей и поняли, что нужны помощники. Вот и появились Ирка, Рудик, Кэт, Шумахер. Потом встретил Морпеха с Дашей. Шумахер подрабатывает частным извозом, Дашка сутки через двое в ларьке работает. Ирка сдает квартиру. Рудольф свободный художник. Кэт тоже подрабатывает где придется. Морпех уже предлагал дело с инкассаторами. Рано или поздно он пойдет на это. Кстати, о чем-то похожем Димка пытается договориться с Шумахером. И если Рудик подпишется, банда для дела готова. Шумахер машину водит как черт, погоняло он получил в цвет. Рудик был в армии, стрелять умеет. Морпех — боевик. А может, действительно? — задумчиво пробормотал Георгий. — Ведь возят они прилично. Взять хотя бы тысяч пятьсот, отвалить отсюда и какое-нибудь дело открыть. Детский садик, например! — Он засмеялся. — Опыт общения с детьми есть, ни разу ребенка не испугали. Я, кажется, готовлю себя к еще одному преступлению. Но так тоже продолжаться не может. Получаем немного, годы уходят. Еще лет десять, и привет, впаду в отчаяние: или сопьюсь, или кого-то убью. Кажется, знаю кого… Об этом даже не думай, забудь, Георгий, забудь! — Он выбросил в окно недокуренную сигарету, достал вторую, прикурил, потом глотнул из горлышка. — И все-таки надо что-то делать. Для начала плавно расстаться с командой. Оставлять их вместе нельзя, они обязательно попробуют похитить ребенка очень состоятельных людей. И потребуют неимоверно крупную сумму. Последует обращение в милицию, задержание, труп или по крайней мере раненый сотрудник милиции. Морпех успеет смыться, а остальные будут все валить на меня. Менты подтянут всех потерпевших, и те подтвердят. И меня как организатора посадят надолго. Да, — он снова взял бутылку, — умная мысля приходит опосля… Что же делать? Нужно выяснить, кто чем дышит. А уходить надо.