Вверх по лестнице в Голливуд - [93]

Последнее, что Аллегра заставила меня сделать перед отъездом, — скопировать ее программу для быстрых сообщений в компьютер Вивьен. И вот, после прощальной суеты вокруг уложенных сумок, она ушла. Мои шаги отдавались эхом, когда я вошла в ее опустевший офис. Раньше большую часть звуков поглощали бумаги. Теперь же акустика настолько улучшилась, что голос Аллегры показался бы громовым. В кабинке было пусто, если не считать нескольких предметов меблировки и стола, на котором лежал ее сотовый телефон — в знак недосягаемости хозяйки. Аллегра устранилась полностью и с полным правом. Я немного подождала, на случай если она вдруг что-то забыла и вернется, но этого не случилось.

Ушла и Вивьен, а потому я пошла домой, чтобы прогуляться по сайтам наших конкурентов. К завтрашней встрече с Мэттом я хотела запастись полезными сведениями и предложениями. Спускаясь в лифте, я испытала незнакомое, но приятное ощущение. Оно не покидало меня на протяжении всей поездки в метро и усилилось, пока я сидела в Интернете, собирая факты о сетевой маркетинговой политике других компаний. Распечатав найденное, я разобралась в себе: это было всего-навсего чувство целеустремленности — то, чего так давно не было в моей жизни.

На следующее утро я дала временному сотруднику подробные инструкции насчет телефонов и оставила номер своего сотового, после чего отправилась в офис Мэтта. Голова гудела от идей, а папка разбухла от бумаг — только бы правильно преподнести себя, только бы вызвать у Мэтта желание работать со мной. Внезапно я вспомнила Джульет Бартлетт с ее ботинками «Тимберленд» и колоссальных размеров украшениями. Я чувствовала себя одетой для роли, которую отчаянно хотела получить.

Встреча прошла успешно. Мэтт был доволен моими изысканиями и сказал, что они даже помогут ему выбить из Тони и Фила дополнительные средства. Было ясно, что другие киностудии используют сетевые ресурсы на полную катушку, и если мы будем и впредь двигаться черепашьими темпами, то «Глориос» не выстоит в конкурентной борьбе. Мэтт хотел, чтобы я не только продолжала писать обзоры новых фильмов, но и взялась за ведение колонки новостей с еженедельным обновлением. Это не будет подлинным творчеством, так как весь материал будет проходить цензуру компании и скорее всего уже окажется представленным в газетах и журналах, но мы сдобрим его кадрами из фильмов, еще находящихся в производстве, и фотографиями звезд в новых образах. Мэтт сказал, что проект будет моим, и меня потрясло, что он пообещал держать это в секрете. Встреча завершилась, и он попросил меня заглянуть еще раз в это же время на следующей неделе. Это было самым радостным событием за год, и я надеялась — моя карьера наконец-то сдвинется с мертвой точки.

На весь оставшийся день мы с Робертом разместились в офисе Аллегры, чтобы свести топ-листы, как полагалось в конце года, в одну огромную сводку. Мы старались побыстрее с этим покончить — был канун Рождества. Роберт занимался этим каждый год и показал мне свою систему, позволявшую максимально ускорить и оптимизировать этот ритуал. Топ-листы выпускались едва ли не всеми средствами массовой информации. Мы должны были выяснить частоту, с которой в первой десятке упоминался «Молочник», а потом уже установить, как часто он оказывался на первом месте в числе уже отобранных листов.

Эта трудоемкая процедура началась сразу после Дня благодарения, когда стали публиковаться первые топ-листы. Я сохраняла все списки после того, как они появлялись в «хитах», а Марлен требовала, чтобы все репортеры, писавшие о наших вечеринках, присылали свои фотографии непосредственно ей. Дагни отвечала за телевизионные и радиовещательные списки, которые должна была получать от компании по мониторингу телерадиовещания, а Кларк усердно занимался Интернетом, выкапывая испано-язычные списки, где «Молочник» занимал почетные места, а также отзывы многих зрителей, публиковавших списки на собственных страничках. Все было честно и законно.

В отсутствие Аллегры энергетика помещения изменилась: тревога сменилась желанием творить. Обложившись бумагами, я устроилась на диванчике, а Роберт сел за стол и стал заносить в компьютер информацию, которую я ему читала.

— «Орландо сентинел», один список, пятое место.

— Готово. Дальше.

— «Сан-Хосе меркьюри ньюс», две статьи, в одной не упоминается, в другой — на втором месте, но там фильмы в алфавитном порядке.

— Готово.

— «КИКС-AM Сан-Антонио», «Фрэнни о фильмах», первое место.

— Погоди секунду. О'кей, готово.

Я заметила, что Роберт необычно тих. Мы провели в офисе Аллегры уже несколько часов, а он не сделал ни одного циничного замечания и даже не прокомментировал ее исчезновение. Он выглядел рассеянным, и несколько раз мне приходилось его окликать.

— Роберт, у тебя все в порядке?

— Да, мне хочется побыстрее покончить с этим и убраться отсюда, вот и все.

Меня это не убедило, но я не хотела настаивать. К исходу дня мы установили, что шестьсот пятьдесят девять критиков поставили «Молочника» на первое место, а сто сорок восемь из них назвали картину лучшим фильмом года. Было шесть часов, и Роберт опаздывал к своему дяде, к которому был приглашен на рождественский обед. Ему не хотелось оставлять меня в одиночестве, но мне всего-навсего нужно было переслать топ-листы Вивьен, Марлен, Мэтту, Филу и Тони, и я его отпустила. Через десять минут, когда я уже надевала пальто, зазвонил телефон. Это был Фил.