Введение в марксистскую философию - [7]

Присмотритесь, здесь перед вами разительный пример лжи и лицемерия в идейной борьбе классов. Великие философы-материалисты прошлого почти всегда подвергались преследованиям со стороны господствующих классов и их церкви, их сжигали на кострах как еретиков. Или подумаем о коммунистах, приверженцах материалистического учения в нашем столетии. Их преследовали, бросали в концентрационные лагеря, в тюрьмы. Разве не шли на смерть за свои убеждения наши товарищи в Чили или во Вьетнаме? Не показывает ли это, что корыстолюбие чуждо сторонникам материалистического мировоззрения? Для них характерно прежде всего знание, что ответственность за войны, за нищету и нужду в этом мире несут не какие-то темные силы природы, не какая-то роковая судьба, а что дело здесь во вполне «земных» классовых интересах. Из этого знания следует, что надо бороться против могущественного класса эксплуататоров и угнетателей. Но такая борьба неизбежно сопряжена с жертвами и лишениями.

Таким образом, все обстоит как раз наоборот: если бы материалисты были корыстными, им надо было бы держаться сильных мира сего, чтобы иметь от них что-нибудь.

А теперь взгляните, какую позицию занимают в по- литических битвах представители идеалистической философии? На чьей стороне стоят те, кто втолковывает нам, что духовное важнее, чем материальное богатство. Взять, к примеру, церковь. Разве не стоит она на стороне богатых, власть имущих? Где и когда церковь как единая организация участвовала в революции вместе с угнетенными и эксплуатируемыми против богатых и власть имущих?

Ф. Энгельс говорил: благонамеренные буржуа понимают под материализмом обжорство, пьянство, похоть, плотские наслаждения и тщеславие, корыстолюбие, скупость, алчность, погоню за барышом и биржевые плутни, короче — все те грязные пороки, которым они сами предаются. А идеализм они превозносят как веру в добродетель, во всеобщую человеческую любовь и вообще в «лучший мир». Но они лишь кричат о нем перед всеми. На самом же деле они в него не верят. Естественно, существуют и исключения. О них я еще буду говорить.

Весьма вероятно, что тот или иной читатель спросит: а разве представителям идеалистического мировоззрения нечего возразить вам, марксистам, когда вы ставите основной вопрос философии и материалистически на него отвечаете? Конечно, возражения у них есть. Они говорят, например: мы можем признать вместе с вами, материалистами, что вне человеческого духа и независимо от него существует мир. Но мы принимаем, продолжают они, что этот мир возник благодаря творческому акту некоего внечеловеческого духа. Марксистов, по их мнению, надо критиковать за то, что они допускают существование только человеческого духа и не признают существования духа, находящегося вне мира.

Известный католический богослов, член ордена иезуитов Г. Веттер говорит: вполне возможно допустить вместе с вами, марксистами, независимое от нашего сознания бытие внешнего мира. Но при этом нужно придерживаться той точки зрения, что «природу сотворил сверхмировой дух». Марксизм, по его словам, совершает «мошенничество», отождествляя бытие вне человеческого сознания с природой, материей. Если помимо человеческого сознания существует еще сверхчеловеческий, объективный дух, то и мир вне нас не является сугубо материальным. (Важно запомнить, что в философии понятие «объективное» означает то, что существует вне и независимо от нашего сознания.)

Итак, Г. Веттер и ряд других философов являются приверженцами такого варианта идеалистического ми- ровоззрения, который исходит из наличия объективного духа. Если бы этот объективный дух существовал, то веттеровская критика марксизма была бы справедливой. Однако непоколебимый логический принцип гласит: тот, кто оспаривает наличие некоторой вещи, не должен доказывать ее бытие, а вот тот, кто нечто утверждает, должен чем-то это доказать. Все философы-материалисты оспаривают наличие некоего внемирового (объективного) духа. Теологи же утверждают его существование. Следовательно, они и должны доказать, что внемировой дух существует. Ссылка на «предположения», которых можно «придерживаться», не является доказательством. Ведь в соответствии с нашими желаниями или фантазиями мы можем «предположить» все, что угодно, а потом «стоять» на этом. Но от того только, что я «предполагаю» наличие у себя тысячи марок, я их еще не имею в действительности. Все дело в том, можно ли доказать и доказуемо ли вообще существование внечеловеческого (объективного) духа. И здесь сам Г. Веттер вынужден признать, имея в виду представителей естественных наук: «...по решающему вопросу: существует ли вне материи еще и нематериальная действительность,— они вообще не высказываются». Но если естественные науки не подтверждают существования объективного духа, то нет основания вводить его в нашу мировоззренческую дискуссию.

Существует ли внечеловеческий дух?

Г. Веттер говорит и о том, почему невозможно научно доказать существование внечеловеческого сознания. Такое сознание, такой дух должен был бы быть вечной сущностью. Но что значит «вечный»? Любая попытка прояснить этот вопрос должна исходить из весьма «посюсторонних», мирских процессов возникновения и исчезновения отдельных вещей и явлений. Представление о вечности возникает в нашем сознании следующим образом. Мы отправляемся от вещей и явлений нашего мира. Мы наблюдаем их непрерывное становление и исчезновение. Это наблюдение связывается у нас с пониманием, что нечто не может возникнуть из ничего (в соответствии с неопровержимо доказанным законом сохранения, то есть несотворимости и неуничтожимости массы и энергии). Следовательно, мы с полным научным основанием можем утверждать: вечен мир в своем становлении и исчезновении, мир и ничто другое.