Вуаль тысячи слез - [28]

Затем, чуть слышно пробормотав: «В Н'Луууру всех и все!», Курган выбросил из головы тяжелые мысли и подошел к звездолету цвета яркой меди, длиной примерно десять метров, с узкой кабиной для главного пилота и штурмана. В задней части была еще одна кабина для пассажиров, просторнее и роскошнее, а также отсек для багажа и провизии.

Сорннн СаТррэн поприветствовал поднявшегося на борт регента и не сказал ни слова протеста, увидев сопровождавших Кургана хааар-кэутов. Через три часа, пролетая над кундалианской провинцией, выше стогов скошенного сена, аккуратных полей гленнана и овсюга по обе стороны дороги, Сорннн пригласил правителя пообедать. Из окна они видели кундалиан, собиравшихся на один из своих многочисленных праздников.

Сначала регент и прим-агент разговаривали о пустяках, а потом по просьбе Кургана Сорннн начал подробный рассказ о коррушах.

— Не стану притворяться, что время, проведенное среди пяти племен, не изменило меня, — сказал он наконец.

— Кажется, Кундала изменила нас всех, — вытирая губы, проговорил Курган.

— Как она изменила вас, регент?

На земле крестьяне воткнули в почву разноцветный шест, надели маски с рогами и пустились в пляс вокруг костра, разложив рядом инструменты. Однако, заметив приближающийся звездолет, они тут же перестали плясать и побросали маски в огонь. Сильно испугавшись, крестьяне быстро собрали инструменты и принялись за работу.

— Я думаю о нас, о нашем долгом пребывании на Кундале, о каком-то застое от того, что мы так долго живем на одном месте. У нас нет ни настоящей родины, ни стимула искать новое отечество.

— А вам никогда не казалось, что мы наконец-то обрели наш дом?

— Где? Здесь? На Кундале?

— Именно, — кивнул Сорннн. — Похоже, в'орнны уже перестали считать образ завоевателей романтичным. Именно к такому выводу я прихожу после бесед с друзьями. Я вижу расу, которая устала от бесконечных путешествий. Именно оттого, что мы всем и везде чужие, мы так агрессивно относимся к коренному населению планет, где живем. Единственное чувство, которое мы не желаем испытывать, — жалость к себе. Поэтому и уничтожаем тех, кто способен на подобные чувства.

— Некоторые посчитали бы такие слова предательством.

— С чего бы это? Я ни словом не посягнул на в'орнновские заповеди. Просто заметил, что меня беспокоит всеобщая апатия. Не сомневаюсь, что подобные переживания выдают во мне патриота, — усмехнулся Сорннн. — К тому же меня мало беспокоит то, что думают другие. Я давно убедился: чужая душа — потемки.

Теперь пришла очередь Кургана засмеяться.

— Я понял вас, Сорннн СаТррэн. Думаю, эта неожиданная поездка к дикарям принесет немало сюрпризов.

Они продолжали путь на север, а потом — на северо-восток. Легкая летняя дымка сменилась осенней прохладой, и с каждым днем все отчетливее чувствовалось дыхание кундалианской зимы. В воздухе витал аромат хвои елей-куэлло и опавших листьев, которые дожди медленно превращали в перегной. То и дело попадались замерзшие лужи, словно извещая о скором приближении холодов.

Аккуратные геометрические очертания полей сменились открытыми шрамами карьерных разработок — результата обширной в'орнновской программы по добыче лортана. Прибыльная система карьеров тянулась далеко на запад, словно мамонтовые бивни, а вместе с ними и крошечные деревеньки, где жили оборванные кундалианские рабы, трудившиеся в шахтах под руководством месагггунов и кхагггунов.

Лортан, вязкая порода, залегала прямо под пахотным слоем. Эту невзрачную черную глину в'орнны и месагггуны превращали в верадиум.

С левой стороны проплыло приплюснутое солнце. Льдистые вершины Дьенн Марра сверкали в его робких лучах. С приближением зимы количество снега в горах значительно увеличилось. Горные пики были как на ладони, где-то там, на северо-востоке, находились монастырь Плывущей Белизны и многоярусное селение Каменный Рубеж. Перед ними тянулась Великая северная равнина, где издавна жили корруши.

* * *

Внезапно сгустились сумерки. На западе собрались яркие, неподвижные облака. Небо было ярко-оранжевого цвета; все вокруг будто объял огонь. Подлетая к деревне Им-Тэра, Курган был ошеломлен безграничными просторами коррушских земель. Огромные расстояния и пустое пространство давили на регента. Курган не мог объяснить, что он чувствовал. Правитель не поверил Сорннну СаТррэну, когда тот предупреждал о подобном ощущении, и все же эта сумеречная степь внушила Кургану какой-то животный страх.

Они миновали Им-Тэра, крошечную, зловещего вида деревушку, состоящую всего из нескольких палаток. Деревня показалась Кургану отвратительно грязной. «Наверняка здесь полно паразитов», — подумал он. Внизу не было видно никакого движения, лишь хлопал брезентовый клапан палатки, да на небольшом расчищенном участке без присмотра горел костер.

Сидевший рядом с регентом Сорннн СаТррэн внезапно поднялся и, перегнувшись через сиденья, прошептал что-то пилоту. Секундой позже прим-агент снова опустился на сиденье, а звездолет резко рванул вниз.

— Не хочу пугать вас, регент, и хотел бы предостеречь от опрометчивых поступков ваших хааар-кэутов, — спокойно, но настойчиво проговорил Сорннн. — Однако, боюсь, что-то случилось.