Вуаль. Крыло первое - [31]

— Куда вы! Дери вас черти! Своими бельмами смотрели!? Я вам что сказал?! — Моя вжатая в плечи шея тут же распрямилась от понимания, что гнев Токарева направлен совсем не на меня. — Прошляпили нападение, телята! Да я вас всех!

Вспомнив своё обещание, данное в машине, когда меня в спешке увозили от лицея, прикинул, чтобы сделал Стас, решая, что пора вмешаться.

— Всех премирую! — зычным голосом гаркнул я, продолжая пламенный разнос Токарева, который сейчас хлопал глазами. — В размере дополнительных десяти процентов от месячного оклада!

— Это ещё за что? — Пришёл в себя бывший вояка, приподняв бровь от изумления творящемуся здесь абсурду.

— За проявленную сноровку, своевременное оказание первой медицинской помощи и молниеносную эвакуацию охраняемого объекта, то есть меня, — указав на себя здоровой рукой, я решил завершить разыгрываемое представление так, чтобы Токарев позабыл о своих бойцах и переключился на меня. — … С места моего преступления.

— Какого преступления? — Дрожащим голосом пролепетал безопасник, цвет лица которого изменился с пунцово-красного на мертвенно-бледный.

— Да с Серёгой Скобиным повздорили, из-за дамы. — Спорол я первую чушь, которая пришла мне в голову. — Он в разговоре назвал одну очень достойную княжну…эмм… Легкомысленной гулящей особой, которая всем даёт….

— Ст-а-а-с… — Протянул с укором Токарев, закатывая глаза, для которого было неприемлемо, чтобы княжич сквернословил и пошлил, как «гусар». Кто такой гусар ни я ни Стас не знали.

— Это я ещё мягко выразился дядь Фёдор! — Изобразил я деланное возмущение, решая закончить свой выдуманный от начала до конца рассказ. — Короче, я ему заехал по лицу, с целью доказать, что он не прав… и вот….

— Закрытый перелом со смещением. — Моментально констатировал рядом стоящий с Токаревым Глюк.

— Вправить сможете? — Поинтересовался я, прикидывая время, когда обезболивающее начнёт отпускать.

— Легко, но сначала нужно осмотреть.

— Одно расстройство с тобой, Стас. — Всплеснул руками Токарев, к которому вернулся здоровый цвет лица. — И что прикажешь мне делать?

— Да ничего, дядь Фёдор. Я сам вечером отцу всё объясню. Пусть спокойно работает, не будем его тревожить.

— Обязательно, — Кивнул, пару секунд подумав Токарев, продолжив. — Только с матерью парой слов перемолвись, перед процедурами Юргена, а то волнуется она.

— Я в лазарете. — Информировал меня немец, удаляясь в сторону бокового входа в поместье.

Пересказав второй раз выдуманную мной историю своей родительнице, присвоив себе лавры рыцаря, защищающего честь дамы и в которой раз пообещав, что это завершение моих «подвигов», отправился к Глюку в лазарет. Нужно сказать, что немец мастер своего дела. Быстро осмотрев и прощупав кости, Юрген попросил меня ненадолго отвернуться. Когда моя голова вернулась в прежнее положение, то Глюк уже вправил кости и теперь накладывал лангет. Выслушав пожелания немца по поводу того, чтобы я заканчивал влипать в различные истории, заскочил на кухню, чтобы выпить прописанные мне витамины с пищевыми добавками.

Предупредив нашу фею кухни Анжелу, что буду обедать у себя в комнате, поднялся на тяжелеющих ногах по лестнице. Пред тем как основательно засесть за плетение, принял холодный душ, чтобы смыть «трудовой пот» и сменил одежду.

За время возникшей заминки и приготовлений, скорость веретена начала падать, но я не сильно расстроился. Наоборот! Это лишь подстегнуло меня, намекая на то, чтобы я поторопился завершить обруч, а может, и не только его….

Романовский магический лицей

Немного ранее…

— Пропустите! С дороги! Свалили!

Расталкивая толпу собравшихся у выхода из лицея зевак, покинувших свои аудитории чтобы поглазеть, к машине скорой помощи пробился высокий короткостриженый брюнет с карими глазами. Дежурные медики, видя приближение молодого мага хотели преградить ему дорогу, но увидев как один из присутствующих здесь инструкторов подал знак, расступились, пропуская студиозуса к носилкам.

— Что с ним? — Обеспокоенно спросил Алексей Скобин, схватив своего брата за протянутую к нему руку, на которого уже успели одеть фиксирующий воротник.

— Сотрясение, осколочный перелом челюсти в нескольких местах со смещением и так, по мелочи. — Будничным тоном ответил куратор медицинской службы Романовского лицея, Пётр Петрович Велланский. — Крепко приложили, но жить будет.

— Серёга, кто это сделал? — Свободная рука Алексея сжалась на эфесе сабли, весящей на поясе.

— Он только сопеть сейчас может. Челюсть зафиксирована. — Ответил за младшего Скобинова Пётр Петрович.

Алексей хотел спросить что-то ещё, но его внимание привлекла загомонившая толпа у входа, которая пришла в движение, начиная расступаться, а некоторые предпочли вообще покинуть крыльцо.

— Не пойму, остальным особое приглашение нужно или у вас занятие отменили? — Поинтересовался статного вида мужчина лет пятидесяти с накинутым на плечи плащом из чёрного таслана. — Я за собой такого не помню….

Мужчина говорил не громко и спокойно, но к концу его фразы большая часть зевак покинула крыльцо лицея, а когда ректор Морозов подошёл к носилкам, на площадке перед входом не осталось ни единой души.