Вторжение - [28]

- Зачем мне звонить в Доррадо, Снорри? - Ольга почувствовала, как покрывается мурашками.

- Ох, девушка, - вздохнул журналист, - не оскорбляй мой интеллект. Будь ты и впрямь газетным фотографом, ты бы уже вся извелась, пытаясь дозвониться до склавийских изданий. Такой эксклюзив, ещё бы! Но ты молчишь. Почему? Потому что ты не журналист. И никогда им не была. У тебя совсем другие рефлексы.

- Если ты увидел во мне рефлексы офицера разведки, зачем предупреждаешь о прослушке? - тихо спросила Ольга, - думаешь, в государственных разведшколах этому не учат?

- Думаю там учат и тому, чтобы соответствовать взятой роли, - улыбнулся Бьорсон, - где один прокол, там и второй, верно? Вот, пытаюсь предостеречь на всякий случай. Молодости свойственны ошибки.

- Мне тридцать пять! - вспыхнула Ольга, - Снорри, твою мать, я не шпионка, прекрати эти намеки! Нахрена мне было шляться по доррадским притонам в поисках согласного меня взять корреспондента, будь я разведчицей, а? У Склавии что, нет газет? Некуда внедрить своего? Снорри, офицеры разведки не умоляют полупьяных толстых норжцев взять их с собой на фронт. Разведка так не работает!

Бьорсон молчал, рассматривая Ольгу так, как будто видел ее впервые. Улыбка окончательно сошла с его лица, оставив выражение напряжённой сосредоточенности. Ольга уже видела такой взгляд. Полгода назад в Доррадо. Смотревший тогда был ровесником Снорри, но вместо записной книжки журналиста носил сюртук инспектора Синода. Тогда Ольга не знала, что сказать человеку с внимательным взглядом. Сейчас она тоже не знала, что сказать Снорри.

"Я не помню, что произошло, господин инспектор".

- Я не шпионка, Снорри, - повторила она, не зная, что ещё ему сказать.

- Каких проблем мне ждать от тебя, девушка?

"У нас не будет никаких проблем, коллеги. Дальновзгляд уже готов. У нас остались только финальные испытания, после которых мы передадим прибор армии". Перед глазами проносятся все пятеро. Белые халаты, очки в дорогой оправе. Один китель защитного цвета. Дорогие духи и дорогая прическа доктора Горевой - единственной участвующей в эксперименте женщины, не считая самой Ольги. Это было последнее, что Ольга помнила до начала эксперимента. Потом была только кровь. Их кровь.

Ольга сильно надавила пальцами на глазные яблоки. Красные мухи закрыли собой образы прошлого.

- Мне нужно знать, кто ты, - Снорри сел рядом. Он старался говорить тихо и проникновенно, - если я не буду тебе доверять, я не смогу с тобой работать. А сейчас я тебе не доверяю.

- Я Гений, - сказала Ольга. Она затушила папиросу о край пепельницы и встала. На журнальном столике стоял графин с холодной водой и пара стаканов. Сейчас она бы предпочла бренди, но сойдёт и вода. – Эфирит[29]. С пятнадцати лет работаю в столичном конструкторском бюро по разработке альтернативных способов связи. Пять лет назад я возглавила это КБ. Год назад прибыла сюда для полевых испытаний Эфирного Дальновзгляда. Если скажешь, что это дурацкое название, я с тобой соглашусь, но тут решала не я. Для чего нужен прибор, по-моему, понятно из названия, все подробности, естественно, секретны. Во время корректировки артиллерии посредством прибора, произошёл несчастный случай. Я была в трансе и не помню подробностей. Когда очнулась, узнала, что все члены моей исследовательской группы мертвы.

Стакан воды не принёс облегчения. Ольга вернулась к пепельнице и зажгла новую папиросу. Бьорсон молчал, явно ожидая продолжения.

- Их убила, конечно же, я. У меня впервые в жизни произошёл приступ Безумия. В Склавии, как ты, наверное, слышал, подобные случаи стараются скрывать.

- В Склавии вообще стараются не упоминать Гениев, - кивнул Снорри, - у вас это называют «Достижения государственных учёных».

- Большей частью склавийские изобретения действительно плод деятельности обычных учёных. Дар Гения считается слишком непредсказуемым, и изобретения Гения очень трудно поставить на поток.

- В Праме с этим справились, - возразил Снорри.

- На островах Гениев больше. Заметно больше. Да и не так уж много их изобретений доходит до конвейера. Как правило, это штучный продукт, - Ольга осознанно уводила разговор от темы своего прошлого. Говорить об этом со Снорри было тяжело.

- И тем не менее в список массовых изобретений попали многогранники[30] и лангиранский сплав[31]. Для промышленной революции на островах этих штук хватило с лихвой. – Снорри на мгновение замолчал, обдумывая свой вопрос. – Как тебя зовут на самом деле, Цветана? Ты из Берхов? Зоричей? Может быть, Вардалахов?[32]

Ольга вздохнула.

- Меня зовут Ольга Ангел, Снорри. Не делай, пожалуйста, такое лицо. Я из младшей ветви рода. Там нас, таких князей и княгинь, без малого сотня.

- И тем не менее, девушка. Не каждый день на меня работает фотографом княгиня из правящей склавийской династии. Надо полагать, под суд тебя не отдали из-за твоего происхождения?

- В Доррадо по горячим следам провели расследование. Синод, который занимается у нас подобными делами, прислал из Костовска дознавателя. Старого, дотошногого и въедливого. Он разговаривал со мной две недели подряд, светил в глаза фонариком, проводил тесты. То, что я не виновна, было очевидно. Безумие - это то, что Гении не могут контролировать сами. Личное дело показало, что у психиатров я была на пассивном учёте, ранее приступов Безумия у меня не фиксировали, специальных таблеток мне не прописывали. В общем, виновным признали куратора группы из числа военных, который отправил Гения на фронт без предварительных тестов. На самом деле я была далеко от фронта, но дальновзгляд… Там же, как раз в том и дело, - он показывает тебе то, что нужно. А мне нужно было указать артиллеристам место размещения основных сил анархистов. И я увидела во время транса бой, кровь, трупы… Наверное, увидела, потому что я не помню, что происходило во время транса. А дальше… Многие слышали, как оно бывает, как у Гения едет крыша. Обычно в зоне боевых действий Гениев сопровождают крепкие бойцы с дубинками, но мы всей группой сидели в одном помещении без вооруженной охраны. У связиста из военных был с собой револьвер, но он контролировал радиостанцию, а не меня. Поэтому я и оказалась так отвратительно эффективна. – Ольга жалко улыбнулась. – В итоге гибель пяти человек обозвали «несчастным случаем при полевых испытаниях», мне выдали новые документы и открыли новый счёт в банке. Деньги на него мне сказали перевести со своих старых счетов. Всё думаю, а что было бы, не будь у меня старых счетов? М-м-м… . Меня пообещали вернуть на родину, «когда всё уляжется», и отпустили на все четыре стороны. Могу ехать куда захочу.