Вторжение - [21]

Его тень я не заметила — почувствовала. Не кожей, не собственной силой, не предчувствием воина — взглядом. Рисунок его движений не мог закончиться ничем иным, кроме как броском и я это видела.

Я ушла с линии его атаки, не принимая ни его ритма, ни той инициативы, что он мне передавал.

— Зачем он это сделал? — Я была уверена, как бы тих не был мой голос, он его услышит.

И не ошиблась. Как не ошиблась и в другом — он был готов к этому вопросу.

— Этого было не избежать. И чем дольше он оттягивал это решение, тем сложнее было справиться с Советом.

Второй его удар оказался для меня едва ли ожидаемым. Казалось, я еще слышала его голос, а лезвие уже пролетело так близко от меня, что наша встреча не состоялась лишь благодаря телу, которое в этот момент лучше меня знало, что нужно делать.

И это окончательно вернуло мне способность не столько держать себя в руках, сколько реально оценивать происходящее и свои шансы в нем. Все-таки близость небытия, пусть и сглаженная защитными заклинаниями, не благоприятствовала отупляющему отчаянию.

— У тебя есть возможность сообщить об этом на Лилею? — Не отводя взгляда задала я свой следующий вопрос, когда мой клинок с визгом прошелся по лезвию его меча — моя атака была не менее стремительной.

— Вы хоть понимаете, о чем меня просите? — Он отступил на шаг, возвращаясь в стойку.

Судя по всему, он не был разочарован нашим разговором.

— Я не заметила, чтобы ты хотел избавить свой мир от Вилдора. — На моих губах застыла улыбка. И в ней не было столь привычного моему кругу ехидства. Это была решимость идти до конца. — Я ведь могу ненароком нарушить ваши планы.

Мы вновь обменялись серией ударов, каждая из которых была все напряженнее предыдущей. И если вначале боя Сэнар еще пытался меня жалеть, то теперь уже не делал никаких поблажек. И это не была заслуга Правителя, который всего за несколько тренировок сумел дать мне очень многое. Это была память об Олейоре и Гадриэле, учивших меня казаться гораздо слабее, чем я была.

— Ялтар не должен погибнуть до тех пор, пока его преемник не окажется на Дариане.

От такого заявления я едва не пропустила удар. Мне пришлось буквально кинуться под его клинок, избегая его. Но… защита вспыхнула, фиксируя легкое ранение.

Я подняла руку, останавливая бой. На вопросительный взгляд Сэнара, качнула головой — мне нужна была только короткая передышка. Чтобы если и не осмыслить, так хотя бы поверить в сказанные им слова, прозвучавшие признанием.

— И когда это произойдет? — Повела я плечами, стряхивая напряжение прежде чем вернуться в позицию.

— Как только воины Лилеи вступят на Дариану.

Он не стал дожидаться, когда и эта фраза дойдет до моего сознания и атаковал. Резко, безжалостно, вкладывая в удары не ярость, но умение, не силу, но опыт. И ни одна мысль больше не могла возникнуть в моей голове, потому что единственное, что теперь меня занимало — выстоять и не отступить. Сражаясь так, словно от этого боя, от того, смогу ли я одержать эту победу, удастся ли мне пролить на землю этого мира его кровь зависело, сбудется ли то, что прозвучало для меня пророчеством.

И когда не меч — кинжал прочертил кровавую дорожку по его руке, взрезав черную ткань, я ощутила, как отпускает меня напряжение и возрождается надежда. И эта радость была так велика, что ее не смог разрушить даже раздавшийся с края тренировочной площадки голос Вилдора.

— Вы продолжаете удивлять меня, моя прекрасная принцесса. — Но такая реакция его явно не удовлетворила, потому что он вскользь, словно споря с сами собой, продолжил, пронзив меня своими словами в самое сердце. — Может не стоит говорить ей о том, что наследный принц Олейор Д'Тар дал клятву Правителя?

Олейор Д'Тар

Мы с Гадриэлем стояли чуть поодаль от Кайлара, прижимающего к себе хрупкую фигурку дочери. И хотя мы старались не смотреть в их сторону, давая возможность не сдерживать своих чувств, когда его плечи время от времени вздрагивали, мой взгляд непроизвольно скользил к ним. В странном желании хоть чем-то им помочь.

И не зная, как это сделать.

То, каким образом моему другу удалось заполучить отца своей невесты он уже успел мне рассказать, вызвав у меня, с одной стороны, гордость за своего начальника разведки, с другой… подозрение в том, что эта победа была ему подарена тером моей жены. Впрочем, он и сам думал подобным образом.

А сейчас я ожидал, когда он дойдет до ответа на тот вопрос, с которого и начался наш разговор. Продолжающийся тихим шепотом, да еще и под защитой заклинаний, чтобы Лайсе не ощутила отголосков наших эмоций.

— Тот провал закончился для него потерей Чести и снятием набиру. Но Вилдор не дозволил ему пройти через ритуал — решил, что для него это будет слишком легким наказанием.

— Только не говори, что об этом тебе сам Ялтар и рассказал? — С мрачным предчувствием, что именно так и окажется, перебил я его.

В очередной раз пройдясь взглядом по спине даймона и его, склоненной к девушке голове.

— Ты всегда был догадлив, мой Лорд. — В голосе Гадриэля, в отличие от самой фразы сарказма не было. И это было весьма тревожным признаком: когда он прекращал язвить, стоило задумываться о худшем. — Он поведал мне историю коммандера, то ли в надежде, что я откажусь от своей затеи, то ли… — его взгляд, когда он посмотрел на меня был жестким, — утверждая в ней. В отношении Вилдора у меня нет уверенности ни в чем.