Второй закон - [26]

— Учитель, простите, я хотел узнать про Ника, моего брата.

— Да-да, я о том и говорю. Я понял для себя так: стоит тратить время только на тех, кто что-то способен тебе дать. Общаюсь с теми людьми, у кого что-то есть внутри, понимаешь. Кто, понимаешь, вот стремится к чему-то, там в религиях, в боевых искусствах, или там, поэзия, рисование. Тогда это будет продуктивно.

При этих словах другие мужчины польщено заулыбались. Я обратил внимание, что все семеро учеников собрались вокруг нас кружком и старательно, словно капли редкого дождя в пустыне, ловят каждый звук, выпадающий из уст божка. Одна из женщин — рыжая, костлявая, плоская — подобралась к Владу поближе и тихо шепнула что-то ему на ухо.

— Как? Уже? — Божок смерил ее негодующим взглядом. — Время придет через двадцать минут.

Она скорчила виноватую гримаску и прибавила голосу озорных ноток:

— Но учитель, я уже перегрелась, мне очень-очень нужно! Пожалуйста!

Это была правда: пот покрывал ее шею и грудь сплошным слоем инея.

— Мария-Тереза, ты меня разочаровываешь. Тратишь время на ерунду, поэтому постоянно перегреваешься. Следующие два часа посиди в тени с книгой.

Учитель укоризненно нахмурился, покачал головой и положил пятерню на голый живот женщины.

Даже я, стоя в трех шагах, ощутил волну прохладу, испущенную его рукой. Болезненный румянец мгновенно исчез с кожи Марии-Терезы. Женщина закатила глаза, ее рот изогнулся в гримасе яростного, экстатического наслаждения. Она схватила руку учителя, словно пытаясь удержать этот миг. Не отпуская, легла на спину, прижала мужскую ладонь к груди, блаженно вздохнула. Другая ученица облизнулась с предвкушением и завистью.

Значит, вот как это происходит! Полезно увидеть воочию…

Божка зовут Влад. Он велит называть себя учителем, хотя ни одной живой душе никогда не сможет передать свой невероятный дар. Божок способен нагревать и охлаждать предметы одним прикосновением руки. В нашем мире это — дикая, пьянящая свобода.

Божок может находиться на улице сколько угодно. Он может пить горячий чай или виски со льдом. Он может убить человека, коснувшись его пальцем. Он может съесть огурец прямо с грядки, не нагревая.

Ученики Влада — фанатики, преданные слуги — позволяют себе такие роскоши, о которых мы помним лишь по фильмам. Например, ходить босиком по сырой земле, купаться в Чернушке, заниматься сексом под открытым небом, или даже прогуляться под дождем, созданным поливочной машиной! Раз в два часа божок касается их благословенным перстом — и тела учеников мгновенно остывают до тридцати шести. Говорят, что это миг ни с чем не сравнимого наркотического блаженства.

Однако божок не всемогущ. Например, он не умеет разогревать отморозки. Регулярно тренируется в этом направлении, и ради этих тренировок его свора частенько появляется у свалки абсолюта. Стоит отдать ему должное: в вопросах могущества Влад весьма честен с учениками. Его божественная сила примерно равна четырем киловаттам мощности охлаждения. Этого хватает, чтобы поддерживать температуру в тридцать шесть градусов Цельсия для массы в шестьсот пятьдесят килограмм. Если отбросить сто килограмм на разогрев пищи, одежды, воды и на непредвиденные расходы, то останется пять с половиной центнеров, что равняется восьми человеческим телам средней массой по семьдесят килограмм. Так что максимальное число апостолов Влада на четыре меньше традиционно принятого количества.

Легко понять, почему ученики никогда не рады гостям.

…Божок немного погладил костлявую Марию-Терезу по ребрам, животу и груди, но вскоре потерял к ней интерес, и снова взглянул на меня:

— Да, Витольд… Так ты говоришь, хочешь у меня обучаться?

— Вы сегодня сказали, что мы возьмем женщину! — Обиженно вставил Черчилль, и кто-то еще подтвердил:

— Да, учитель, вы обещали.

— Я не собираюсь оставаться с вами. Это слишком большая честь для меня, — я отчеканил чуть ли не по слогам, как доклад командиру судна. — Только хочу найти брата. Он приходил к вам?

— Брат… Ну да, — учитель явно потерял интерес ко мне. — Фидель, расскажи ему.

Еще одна забавная привычка божка: своих апостолов он нарекает именами правителей Старой Земли.

Фидель Кастро — рыхлый мужчинка с бороденкой и брюшком — выступил вперед и начал рассказ. Пожалуй, он не входил в число лучших ораторов города — его красноречие портила любовь к междометиям "значит" и "это вот", — однако события передал довольно связно. По словам Фиделя, произошло вот что.

Ник и Лера пожаловали сюда около полудня. Прибыли на пармашине, как и я, но без шофера. Учитель в тот момент медитировал в одиночестве среди руин, и мешать ему было никак нельзя. Поэтому Ник заговорил с учениками, допустив таким образом опасную ошибку.

Учеников сейчас семеро. Позавчера куда-то делся Батый — ушел в город за продовольствием и пропал. Может быть, решил вернуться к обычной жизни, что, впрочем, маловероятно. Может, по глупости забрел к свалке отморозков и провалился в нее — края-то хрупкие. А скорее, просто забыл о времени и спекся по дороге. С учениками такое случается — находясь около Влада, они быстро теряют осторожность. Словом, в стае не хватало одного человека… а Лера с Ником пришли вдвоем. Чтобы принять обоих, Влад, возможно, прогонит кого-то из старых учеников. Эта мысль быстро облетела всех семерых. Они окружили Ника полукольцом и синхронно, как свора собак, бросились на него.