Второй вариант - [16]

- Я человек! Зачем меня с сапогом равняешь? - рассердился Тинибаев. Он хорошо говорил по-русски, но смысл поговорок понимал не всегда.

- Хватит вам. Развеселились не к добру,- прервал перебранку слухачей Спасских.

* * *

Переправа прошла спокойно, и в берег ткнулись удачно, под небольшой бугорок, но едва двинулись к дороге, Тинибаев тревожным взмахом руки положил группу.

- Будто железо звякнуло о камень,- прошептал Шарапову.

- Где?

- Впереди и слева.

Полуэкт поманил Андрейчука:

- Что-нибудь слышал?

Андрейчук отрицательно помотал головой.

- Пойдешь вместе, с Бахтиным и Тинибаевым. Да слушай, Андрейчук, слушай!

Двинулись. Бахтин полз первым в сопровождении эскорта слухачей, но едва вошел в ритм, Тинибаев прижал Васю к земле. Полуэкт двинулся к тройке:

- Почему встали?

- Этому опять показалось, а у Андрейчука уши заложило. Обычная история,сердито ответил Бахтин.

- Как лопатой по земле,- виновато прошептал Тинибаев.

- Фрицы в Новгороде могилы роют, а он слышит,- внушал с другой стороны Андрейчук.

Тинибаев лежал, припав ухом к земле. Полуэкт последовал его примеру, но кроме трескотни пулеметов - старались свои, специально шумели - ничего не услышал. Взглянул на Тинибаева. Тот беспомощно развел руками.

- Вперед! - подал команду Полуэкт. До дороги добрались без остановок, нырнули в канаву, и Тинибаев замер снова:

- Где-то недалеко копают. Честно.

- Забороздил свое! Может, в траншеях? - начал злиться Шарапов.

- Да нет, ближе к реке вроде бы.

Андрейчук покрутил пальцем у лба и отвернулся.

Черт бы побрал этих слухачей! Один слышит - другой нет. Каждая остановка била по нервам, расхолаживала, сбивала с темпа. Еще одна, и снова запросятся назад. И так крутят головами во все стороны. Ну уж нет! Не хватило у Шарапова терпения подождать, подтолкнул Бахтина, пристроился за ним. Тинибаеву показал на свои ноги,- ползи за мной и, если что, дай знать. Остальные, с замыкающим Спасских, разобрались по своим местам.

Как и предполагали, мин в канаве не было, но двигались медленно. И до противника рукой подать, и предупреждения Тинибаева не выходили из головы. Шарапов то и дело оглядывался на него, но казах каждый раз отрицательно мотал головой, его лицо выражало неудовольствие.

Перед рогатками канаву разрушила большая воронка. Бахтин и Полуэкт укрылись в ней. Разведчики залегли в канаве. Из дзота ни звука. И часовой не топчется у него, и сигаретным дымком не наносит, и ни одной ракеты в такую темень. В Хутыни время от времени пускают, в Кречевицах беспокоятся, а тут "полная потеря бдительности".

- Сползай, посмотри, где лучше проход делать,- приказал Бахтину.

Когда лежишь под носом у противника, время обманчиво. То тянется, как резина, то спрессовывается в доли секунды. До рогаток метров десять, а Бахтин пропал. Сколько ни вглядывался Шарапов, сколько ни вслушивался - впереди ни движения, ни звука. Умеет ползать! Что-то щелкнуло позади и отдалось в голове орудийным выстрелом. Бешено оглянулся на разведчиков и тут же дернулся вправо - в воронку спускался Бахтин.

- Рогатки раздвинуты! Проход сделан! - задышливо прошептал на ухо.

- А дальше, в проволочном заграждении?

- Не знаю. Решил сначала предупредить.

- Посмотри,- задохнулся Полуэкт, лихорадочно соображая, что немцы и на самом деле могут быть на нейтральной полосе и пленного можно взять на ней.

Бахтин уполз. Шарапов оглянулся, чтобы предупредить разведчиков, и на фоне темного неба увидел семь или восемь солдат с лопатами в руках и с винтовками за плечами. Позади еще трое. Немцы шли по дороге.

"Вот оно, счастье-то! - закувыркалось в груди сердце.- Первых срежу, а из тройки кого-нибудь возьмем!"

Вскинул автомат и на уровне груди дал длинную очередь, слева, по первому и направо. Автомат еще бился в руках, как яркая вспышка на дороге хлестнула по глазам, ослепила, а взрывная волна отбросила назад. "Какой идиот бросил гранату? Зачем?" Кто-то споткнулся о ноги Шарапова и распростерся рядом.

Бахтин!

- Берем! - крикнул Шарапов громко и выскочил из воронки.

На четвереньках поднялся на насыпь. В ушах звенело, глаза еще не освоились с темнотой. Заметался на дороге, обшаривая метр за метром. Никого. Убежали? Не может быть. Разбросало взрывом? А те трое, что шли последними? Бросился в ту сторону и наткнулся на человека в шинели. Стонет. Значит, живой!

- Вася,- позвал Бахтина.- Потащили!

Схватили за руки, поволокли, почти не чувствуя тяжести раненого. Карлик, что ли, какой попался? И вслед за этой запоздало мелькнула другая мысль: почему они вдвоем на дороге?

- Где ребята, Бахтин? - спросил, останавливаясь.

- Не знаю.

- Может, еще кого взяли?

- Я их не видел.

Поверить в случившееся было невозможно. Оставив Бахтина с немцем, сбежал в канаву, кинулся по ней в одну сторону, в другую. Никого. Поднялся на насыпь и услышал от Бахтина:

- Пленный-то наш скончался.

- Как? Почему? - не поверил Шарапов.

- Ему ноги оторвало. Вот бумажник и. солдатская книжка.

Полуэкт в изнеможении опустился на землю, закрыл глаза. В них все еще плясала вспышка гранатного разрыва. Вскочил на ноги, огляделся - нет ли живых немцев?