Второй Шанс - [2]

— Хорошо, девушка, вы меня убедили, думаю, мне стоит прожить 150 лет.

— Разумеется, стоит! Не отказывайте себе в долголетии и благополучии! В какой день вам будет удобно прийти к нам на прием?

— А может вы ко мне? А то меня, знаете ли, не пускают.

— Кто же вас так сдерживает?

Голос у моей собеседницы просто замечательный — очень приятный и мелодичный, а вопрос она задала с неподдельным интересом, прямо как в разговоре со старым другом.

— Да разные завистливые козлы в казенной форме. Им зарплата не позволяет посещать ваш центр, вот они из зависти и меня не пускают. Думаю, они не хотят, что бы я прожил полторы сотни лет.

Надо отдать девчонке должное — она быстро схватила суть. Я думал, что она бросит трубку, сочтя мои слова глупой шуткой или откажет в помощи, оценив невозможность заполучить меня в пациенты, но не тут-то было. «Максимум внимания любому клиенту!» — или чему их там учат на тренингах по продажам?

— О-о-о, это не проблема! Наш центр сотрудничает и с тюремными больницами, так что вам никто не помешает укрепить свой организм даже находясь в заключении. Надеюсь, вас осудили не на 150 лет и вы сможете насладиться своим обретенным долголетием на воле?

— Одно скажу точно, мне предстоит сидеть недолго.

— Без сомнения, лучше начать оздоровление организма уже сейчас! Чем раньше вы начнете курс реабилитации, тем больше вы будете впечатлены результатами! Как вас зовут и в какую тюрьму нам следует направиться, что бы встретиться с вами?

— Меня зовут Виктор Иванчук.

Телефон озадаченно умолк. Могу собой гордиться — не так и легко привести в замешательство рвущегося к выполнению плана торгового агента.

— Вы Виктор Иванчук? Тот самый?

— Да, это я.

— Виктор, столь важными клиентами занимается сам руководитель нашего центра, я немедленно отправлюсь к нему, и он вам перезвонит. Можно сохранить этот номер телефона?

— Да, разумеется. Жду звонка!

— До свиданья, Виктор! Мы с вами обязательно свяжемся!

Завершаю разговор и снова смеюсь. Позвонил я точно не зря — по крайней мере повеселился от души. Наверняка она так быстро попрощалась, потому что не знала, что мне сказать. Интересно, они мне действительно позвонят? Как можно помочь человеку прожить хотя бы лишний год, если он осужден на смерть?

Я последний на Земле человек, которому вынесли такой приговор. Сейчас, когда у нашей цивилизации за спиной накопился внушительный багаж опыта, можно свысока оглянуться назад и увидеть, что законодательную систему в этом вопросе всегда бросало в крайности. Людей то казнили за мельчайшие преступления, за которые по современным меркам можно отделаться штрафом, то вовсе не применяли казнь как наказание. Последнее объяснялось совсем не гуманностью (осужденному могли вырвать ноздри, выколоть глаза или отрезать уши), а скорее соображениями экономики — изуродованный человек вполне мог трудиться на каторге, а от трупа такого ждать, разумеется, не приходилось.

В конце двадцатого и начале двадцать первого веков от казни отказалось подавляющее большинство государств и казалось, что скоро объявят какой-нибудь всемирный мораторий на высшую меру наказания, но потом чаша весов качнулась в обратную сторону. Несколько особо жестоких террористов и серийных убийц убедили общественность в том, что отменять подобную практику пока рано. Так казнь триумфально, хоть и ненадолго, вернулась в законодательства многих государств, которые, как казалось, давно и окончательно с ней распрощались. Но это возвращение было, видимо, последним. Правительства всех стран старались снизить уровень преступности и во многом преуспели — к середине двадцать первого века палачи вновь оказались без работы. Окончательно отказались от такого наказания не так давно и мой процесс стал последним, по которому вынесли смертный приговор.

В Интернете записи суда были очень популярны. Славу подогревало еще и неоднократное использование моего лица или имени в самой разнообразной рекламе, причем без моего согласия. Видать компании, решившие сыграть на моей известности, рассудили, что человеку, осужденному на смерть, уже все безразлично. Что только не пытались впарить телезрителям, убеждая их, что сам Виктор Иванчук одобрит подобный выбор. Всего и не перечислить. В действительности же Виктор Иванчук, узнав о такой эксплуатации своего имени, связался с адвокатом для урегулирования этой ситуации. Последний хоть и не смог добиться для меня приемлемого приговора, но в вопросах авторских прав разбирался хорошо и быстро перекрыл дармовой вентиль. Мне принесли публичные извинения, и на этом дело могло и заглохнуть, но не тут-то было. Терять такую популярную фигуру рекламщики не хотели, поэтому вскоре мне позвонил адвокат и сказал, что мне предлагают солидную сумму денег за продажу прав для использования моего образа в рекламе. Очень настойчиво советовал не отказываться. Не исключено, что и ему пообещали внушительную премию, если он меня уговорит, но все его усилия были напрасны — не хватало еще, чтобы на моей скорой гибели грели руки бизнесмены.

Вот уже полгода власть предержащие не спешат отправить меня в мир иной, затягивая процесс всевозможными комиссиями, но приговор остается неизменным. Заодно никак не могут определиться с тем, как же я должен расстаться с жизнью. На форумах тема все еще не потеряла актуальности — обсуждают многое: как казнят, будут ли брать у меня интервью, выполнят ли последнее желание, что сделают с телом после казни, ну и конечно, будет ли прямая трансляция. Большая часть пользователей сходится на том, что казнь просто обязаны показать в прямом эфире, а вот насчет способов разгорелись жаркие дебаты. Периодически читая эти дискуссии, я не перестаю поражаться человеческой изобретательности.