Второй шанс - [43]

А у меня дело еще здесь осталось важное. Ждать надо, когда кострище остынет, и покопаться в пепле руинном, останки осмотреть гада гадского. Нет, ничего полезного для себя я там найти, конечно, не надеялся. Все огонь сожрал, а что не сожрал, испортил безвозвратно. Но помнил я хорошо, что в крепости пограничной, гильзу мы нашли от патрона русского, не от НАТОвского. Да, я знаю, что не только частники, а и регуляры буржуинские частенько на войне, особенно в условиях, далеких от тепличных-полигонных, в пустынях да джунглях, предпочитают вместо своего, навороченного штатного, наше надежное огнестрельное. А возможно, и был здесь черноводник один такой, остальные из других мест. Вот по этому, и хотел осмотреть я кострище, найти остатки ствола негодяйского. Такой костер железо оружейное не расплавит, конечно, будет что сравнивать. Но если окажется, что сгорел здесь мужик с Калашниковым, то велика вероятность того, что абреки закончились, и на западе гоблины самостоятельно бродят. А пока ждем, когда угольки остынут.

Пока сидел, думы думал, стали возвращаться к берегу всадники, по одиночке, и группами. Не все, часть большая дальше в степь погнала орды остатки. А кто поближе рубился, те закончили. Князь вернулся, Борат прискакал – лицо довольное. К реке люди шли – коней поить, самим кровь смывать. Народу все больше прибывало, и с того берега люди лагерь перевозили, лекари на плащах расстеленных раненых обиходили, увидел там армянина нашего. Трупы орочьи начали к реке стаскивать, чтоб покидать туда, крокодилам нижним на радость. Баграми цепляли, и волокли. Правильно, если место не очистить, тут к вечеру такая стая хищников да падальщиков соберется, что никакого войска отбиться не хватит. Своих убитых отдельно складывали, хоронить на закате будем, дрова уже на костер рубить начали. В общем, работали люди воинские, и мне хватит сидеть, дела делать пора.

Встал, автомат, бесполезный уже, подобрал, и пошел к командирам, кучкой отдельной собирающимся. Было нам что обсудить по итогам виктории переправной. Ничего ведь не окончено с победой этой, только полдела сделано. Где-то на западе еще одно войско неандертальское бродит, да и с ордой, по степи разбежавшейся делать что-то надо было. Вот по этому поводу у меня мысли и были, были планы глобальные, при успехе которых ситуацию в корне изменить можно было. Их я и хотел обсудить с руководством людским, только доктора дождаться надо было, был он в курсе задумок моих, и одобрял их всецело. Но не успел я поделиться мыслями с соратниками своими, отвлекли меня от дел поводом неожиданным.

Как только собрались мы вместе с начальством войсковым, тем, кто уже из боя выйти успел и в порядок себя привести, на дороге вдоль леса, со стороны закатной, показалась колонна конная. Далеко пока, не видно, но всадники явно люди. Стояли все, смотрели в ту сторону, гадали, что за новая напасть у нас намечается, и тут я вспомнил, что оптика у меня есть автоматная, слабенькая, но все помощь. Глянул – что за черт? Среди лошадей людских конь степной выделяется, здоровенный, черный весь. Здесь, в ближайших окрестностях, только одного такого знаю, но делать ему здесь нечего. Нет, в случае принятия плана моего, пригодится он мне непременно, даже отправляться за ним хотел, но кто его привести мог? Поближе конники подъехали, и вижу я уже, что колонну Увар ведет, в колоне охотники наши, которые в тыл гоблинам выходили вместе с подкрепление княжеским. А на спине битюга моего фигурка виднеется мелкая, в подробностях мне знакомая. Тааак!! Да я их убью щас всех, и эту пигалицу, и Увара, за то, что притащил ее сюда!!!

Когда эта кавалькада эта к нам подошла, я уже готов был как чайник кипящий, паром крышку сорвать, орать начать на этих путешественников! Но сделать это мне не дали. Мелочь моя влюбленная, с индейским воплем, прямо с седла, прыжком обезьяньим мне на шею бросилась, подол по привычке до шеи задрав. Ну правильно, что такую красоту прятать, да мне одному показывать – пусть все видят!!! И целоваться кинулась! И это древность беспросветная?? Где здесь нравы патриархальные??!! Мало того, скакун мой добрейший, без седока оставшись (и так на ратника, который его за повод хотел взять, рыкнувший, что воин бедный отпрянув, на пятую точку упал), тоже ко мне целоваться полез, губами влажными в лицо тыкая. Соскучилась скотинка боевая. Вот так и стояли, пока я, с Айкой нацеловавшись, одной рукой ее держа, другой морду коня отпихнуть пытаясь, этот лямур-де-труа волевым решением не прервал. Мужики вокруг в это время, ухмылки в бородах пряча, делали вид, что окрестностями любуются. Оторвал я, наконец, от себя девушку, на землю поставил (не отпускает меня, где-то в районе талии ручонками вцепившись, за тушкой моей спрятавшись, глазищами оттуда на всех зыркает), обратился я к Увару:

– Увар, ну ладно, эта пичуга безмозглая (кулачком маленьким по ребрам тут же получил, ох, наплачусь я с ней, чувствую). Но ты-то, взрослый, умный мужик, как ты догадался ее на войну тащить??!!

– Ага, попробуй ты ее останови! Как Ольда старшим избрали, у того времени совсем нет, она совершенно от рук отбилась!! И вообще она заявила, что конь твой без нее никуда не пойдет. И не пошел ведь, даже со мной не пошел!! Только с ней. Да ты не бойся, в бой мы ее не брали, она с конями и охраной на просеке была, случись что – убежали бы.