Второй шанс - [7]

Сегодня мама, кстати, во вторую смену, уйдёт в типографию к четырём часам дня. Типография «Пензенская правда» располагалась на нашей же улице, только почти на противоположном конце, выше были только краеведческий музей и Центральный парк культуры и отдыха им. Белинского. Так что остаток дня я буду предоставлен сам себе.

Отобедав, решил посмотреть телевизор. В нашей квартире стоял приёмник чёрно-белого изображения «Рекорд В-312», у которого уже успела отлететь ручка тумблера переключения каналов, и вместо неё приходилось пользоваться пассатижами.

По первому каналу шёл какой-то фильм. Взяв газету, пробежался взглядом по телепрограмме. Ага, кино называется «Цыплят по осени считают». Потом будет «Поэзия. В. Корнилов – «Моя Африка». В 17.15 – «Отзовитесь, горнисты». В 18.15 – «К началу нового учебного года в вузах и техникумах». А что ж про училища забыли? Налицо дискриминация. Далее по программе «Песня-77», это можно посмотреть. И послушать тоже, некоторые песни тех лет были вполне ничего. В 19.10 тираж «Спортлото». Эх, мне бы «Спортивный Альманах Грейс», как во второй части фантастической саги «Назад в будущее», я бы сразу озолотился. А ещё лучше – интернет и любое из устройств, на котором можно с ним работать. Но ни первого, ни второго у меня не было, так что с лотереей облом. В 19.20 художественный фильм «Вихри враждебные». Даже не помню, о чём кино. То есть о чём – как раз можно догадаться, но сам фильм в моей памяти как-то не задержался.

Смысла читать содержание второй, третьей и четвёртой «кнопок» я не видел, так как на сегодняшний день областной радиотелевизионный передающий центр принимал только первую программу. А вторую начнёт принимать лишь в ноябре этого года, вот эта информация почему-то в моей памяти отложилась. На них всё равно смотреть вроде бы было нечего, так что я не особо расстроился.

В ожидании «Песни-77» я устроился в кресле с романом Гюго «Человек, который смеётся». Маме, кажется, в прошлом году на работе каким-то чудом обломилась подписка на французского писателя, хотя она и говорила, что лучше бы ей достался Дюма. А мне творчество Гюго почему-то нравилось даже больше, чем более популярный Дюма-отец. Наверное, потому что если сравнивать литературное творчество с музыкой, то Гюго, скорее, «Deeppurple» или даже «LedZeppelin», тогда как Дюма – ярко-выраженный «The Beatles». Выбор, конечно, трудный, но я всё же склонялся в сторону более тяжёлой рок-музыки.

Дюма, впрочем, я тоже читал, в нашей Лермонтовской библиотеке, идти от моего дома по улочке Белинского, где она располагалась, всего 10 минут. Правда, на руки хорошие книги практически не давали, либо они находились в весьма удручающем состоянии, зачастую не хватало десятка-другого страниц. Поэтому я предпочитал читальный за, где можно было несколько часов провести в уединении за чтением редкой книги. Приключения и фантастика, само собой, занимали в моём личном рейтинге первые места. Да и у кого из мальчишек было по-другому?! Это поколение 21 века читать не заставишь, сутками сидят, вернее, будут сидеть в соцсетях или играть в компьютерные игрушки. У меня и самого рыльце в пушку, но всё же танки – это моя единственная слабость, а соцсетей я категорически избегал, если с кем-то нужно связаться по сети – на то есть практичные мессенджеры.

С соседями я увиделся, когда пошёл на кухню готовить себе ужин – гречневую кашу с сосисками. Еле уговорил маму не возиться с ужином для меня, заявив, что в свои 15 лет вполне способен сварить себе макароны или кашу с сосисками. Она слегка удивилась, так как ранее подобные навыки я никак не афишировал, пожала плечами:

– Ну смотри, если что – сам же останешься голодным. Я-то себе на работу поесть собрала.

Ещё бы я не умел готовить, в армии всё-таки кашеваром был в солдатской столовой на несколько сотен душ, да и прапоры с младшим офицерским составом к нам захаживали. Пробу снимать как минимум. Почему меня определили в повара – одному богу известно да командиру, принявшему это решение. На полгода в Козельск, в учебку, потом обратно в ракетную часть под Йошкар-Олой. Поваром было неплохо, своего рода каста, да и ночевать можно было в столовой, и не в казарме, даже если не твоя смена в 5 утра вставать завтрак готовить.

– Завтра в училище? – спросила тётя Маша, подставляя чайник под кран.

– Угу, – буркнул я, кинув пару щепоток соли в закипевшую воду.

Тут появился и её братец, в трико и шлёпанцах, голый по пояс. Впалая грудь, выпирающие рёбра и торчащие ключицы, нездоровый румянец на небритых щеках… На левом плече татуировка в виде оседлавшей кинжал голой женщины, на пальцах «набиты» перстни. Молча взял у сестры чайник, сделал несколько жадных глотков прямо из горлышка, вернул чайник и снова скрылся в комнате. Неприятный тип, хоть и тихий.

Ужиная перед телевизором, я честно отсмотрел весь выпуск «Песни-77», переварив и Чепурнова с Мокренко, и Кобзона с Рымбаевой, и Зыкину с Вуячичем… Более-менее положительные эмоции оставило выступление «Самоцветов», Сенчиной, Ротару, Герман и «Песняров». Всё это время я мысленно прикидывал, что тоже мог бы стоять на сцене и петь какой-нибудь хит недалёкого будущего, например, из репертуара Юрия Антонова. В 15 лет у меня был довольно-таки звонкий голос, правда, по мере взросления обзавёдшийся хрипотцой, в том числе из-за сигарет, от которых я отказался ближе к пенсии по совету врачей. Курить я начал в армии, куда мне теперь категорически не хотелось отправляться.