Второй шанс 5 - [38]

Конечно, в глубине души я его прекрасно понимал. В общем-то типичный представитель своей народности – и вдруг оказаться на нарах… Нет, не исключаю, что, обладая некоей пронырливостью, он и там не пропадёт, но это ещё бабушка надвое сказала.

Капитан взвесил в руке портфель.

– Сколько там, говорите, гражданин Гольдберг?

– Шесть тысяч восемьсот за вычетом потраченных тридцати двух рублей сорока копеек на ужин.

– Что-то скромно поужинали, – хмыкнул представитель закона, открывая портфель и заглядывая внутрь.

– Так ведь мы без спиртного, у нас бас-гитарист за рулём, ему нельзя, ну и мы из солидарности.

– Сочувствую, – хмыкнул капитан.

Он извлёк на свет божий пачку купюр, подкинул её вверх и сунул обратно.

– Как думаешь, Семён, – обернулся к старлею, – стоит пойти ребятам навстречу?

– Думаю, на первый раз можно, товарищ капитан.

– Эх, погубит нас с тобой, Сёма, когда-нибудь наша доброта… Ладно, можете быть свободны, граждане артисты, но при условии, что левачить на территории Куйбышева больше не станете. Иначе в следующий раз церемониться не будем. Я доходчиво объяснил?

– Куда уж доходчивее, – буркнул Юра, чья мечта о приобретении мотоцикла, похоже, откладывалась на неопределённый срок.

Оборотни в погонах сели в свой «Жигулёнок», портфель был небрежно брошен за заднее сиденье.

– На бензин до Пензы деньги-то остались? – крикнул капитан, приспустив стекло.

– Остались, – ответил Гольдберг.

– Тогда счастливого пути!

Старлей дал по газам, и спустя несколько секунд «Жигуль» скрылся за углом «Дома железнодорожника».

- Бл@ть, такие деньги!

Голос Юрца был полон тоски и отчаяния.

– Радуйся, что под статью не загремел, – вздохнул я, поправляя туго натянутый ремень висевшей на плече сумки.

* * *

Сергей Борисович приехал в Пензу за неделю до наших куйбышевских гастролей. Накануне визита позвонил мне из Москвы, сказал, что приедет забирать семью, а заодно хочет встретиться со мной по старой памяти в «чайной». Договорились о времени, и в назначенный час я звонил в знакомую дверь.

Козырев был уже там. Белая сорочка с закатанными рукавами, отутюженные брюки, начищенные ботинки, вернее, полуботинки, так как середина мая баловала по-настоящему летней жарой.

– По чайку?

– Не откажусь.

Чай у Борисыча знатный, всегда пью его с удовольствием. Вот и на этот раз не обманулся в своих ожиданиях. За вкусным чаем и беседа спорится. О своих делах Козырев рассказывал мало, понятно, ему приходилось дозировать информацию, чтобы не сболтнуть лишнего. Я же рассказал про появление на прилавках дефицитных продуктов, Сергей Борисович подтвердил, что это только первые шаги его нового босса. Куда больше реформ произойдёт после внеочередного съезда ЦК КПСС, который должен пройти ориентировочно в октябре. А решение о его проведении должен принять июльский, так же внеочередной Пленум партии… Ты чего за руку держишься? Болит?

– Да вроде прошла, уже тренируюсь помаленьку. А это в автобусе какой-то Элтон Джон своим рюкзаком, в котором кирпичи что ли лежали, по плечу приложил, всё ещё ноет.

– Понятно… А причём тут Элтон Джон?

– Так «турист» этот по ходу реально гомосек, если в транспорте рюкзак не снимает и прёт по салону, как танк. Было у меня желание ему пенделя отвесить, еле сдержался.

– Не пойму, причём здесь всё-таки Элтон Джон?

– Так вы не в курсе, что он из этих?

– Из каких этих?

Я снисходительно посмотрел на него.

– Сергей Борисович, вы зарубежной музыкой хоть немного интересуетесь? Нет? А если бы интересовались, то знали бы, что Элтон Джон… кхм… гомосексуалист. И 21 мая у него начинаются гастроли в СССР, о чём на днях сообщил в своей программе Сева Новгородцев. Первый концерт собирается дать в Ленинграде.

– Нормально, – пробормотал Козырев. – Это кто ж додумался его в нашу страну пустить?

– Вот уж не знаю. Наверное, кто-то из «Госконцерта», вам с вашими возможностями легче узнать, кто именно дал «добро».

– Разберёмся, – хмуро пробормотал Сергей Борисович. – Только пропаганды гомосятины нам не хватало… Ладно, я тебя, собственно, чего пригласил-то… У меня к тебе деловое предложение.

– Та-ак… Мне пора напрягаться?

– Чай не на горшке, чтобы напрягаться, – хмыкнул он. – А если серьёзно, то ты можешь нам помочь в выявлении, как ты как-то говорил, оборотня в погонах.

– Хм, это каким же образом?

– Всё, что я тебе скажу сейчас, должно остаться между нами, даже если ты откажешься принять в этом деле участие. Договорились?

– Обижаете, Сергей Борисович, вы же знаете, я – могила.

– Я обязан был предупредить. А теперь внимательно слушай…

Ну и услышал я про начальника УВД Куйбышевского облисполкома. Оказывается, он, такой нехороший человек, редиска, погряз во взятках и всяких коррупционных схемах, но при этом, сволочь, настолько осторожен, что подловить его пока не представляется возможным. Особенно учитывая тот факт, что у него хорошие отношения с местными комитетчиками, которые всячески его покрывают. Хотя кое-что на этого типа у москвичей есть, но недостаточно, чтобы хотя бы снять коррупционера с должности. Поэтому в недрах Лубянки при непосредственном участии Сергея Борисовича родилась идея провести спецоперацию, в которой мне отводилась едва ли не центральная роль.