Второй Саладин - [21]

Он проглядел стопку листов, лежащую перед ним, – видимо, досье Джоанны. Господи, сколько же они о ней знают, подумал Чарди. Мысль о том, что короткие пальцы Майлза роются в жизни Джоанны, оскорбляла его. Его влажные ручки на ее фотографии, ее документах.

Майлз улыбнулся, продемонстрировав нечищеные зубы.

Кто спасет тебя от этих людей, Джоанна?

«Я», – подумал он.

И тут же вспомнил о ее единственном контакте с ним, об ответе на пятнадцатистраничное письмо, которое он послал ей, когда вернулся из советской тюрьмы. Это была открытка с пошленьким видом Майами-бич, на которой было написано: «Нет, Пол. И ты знаешь почему».

– Пол?

– Простите, я…

– Вопрос в том, – вежливо сказал Йост, – обратится он к ней или нет? И станет ли она ему помогать?

– Она станет помогать нам, – ответил Чарди.

– Бросьте, Пол, – встрял Майлз… – Ланахан! Точно, Ланахан. – Черт побери, да она была помешана на курдах. Если вы проанализируете ее прошлое, как это сделали мы, вы придете точно к такому же выводу. В шестьдесят девятом она побывала в Иране с «Корпусом мира».[14] В семьдесят третьем вернулась, чтобы преподавать в колледже в Резайе. Диссертацию защитила по курманджи, диалекту курдского языка. Она совершила паломничество в Мехабад, где в сорок шестом году была провозглашена их республика.[15] Один из миротворцев рассказал нам, что она плакала на улице Четырех Фонарей, где иранцы вешали курдских мучеников.

– Все это так, – согласился Чарди. – Но она слишком умна, чтобы ввязываться во всякие глупости. Она очень умная женщина. Исключительно умная. Она не станет заниматься такой дурью. Улу Бег там или не Улу Бег.

– Если он появится у нее, она поможет нам?

– Да. Если мы дадим ей слово не причинять ему зла.

– Пол, он уже убил двоих пограничников.

– Это чудовищная случайность. И потом, ФБР и Пограничная служба еще не вышли на Улу Бега. Потому что вы не хотите лишней огласки. В противном случае вы не стали бы привлекать к делу меня. И думаю, вам не доставит радости, если ФБР начнет копаться в старых делах управления.

В комнате повисла напряженная тишина. Чарди пронял их, он знал, что пронял.

– Позвольте мне пообещать ей, что мы попытаемся перехватить его и позволим ему выйти сухим из воды. Если вы скажете: «Мы собираемся упечь этого парня за решетку лет на двести», у вас ничего не выгорит. Но если вы скажете: «Послушай, это ужасно, но все еще можно уладить», может быть, у вас есть шанс.

– Вы любите их. Обоих. До сих пор. – Это сказал парнишка, Тревитт.

– Это не важно, – вмешался Йост Вер Стиг.

– Я уверен, что Пол понимает, – он делал вид, будто говорит с молодым человеком, но на самом деле обращался к Чарди, – вне зависимости от его чувств, насколько серьезно положение. Обученный ЦРУ курд с полученным от ЦРУ оружием. А что, если он совершит какой-нибудь акт насилия – как японские террористы в аэропорту Лод?[16] Или убьет какого-нибудь крупного общественного деятеля? Не хватало только управлению оказаться замешанным в подобный скандал.

Чарди кивнул. А они струхнули. Он так и видел кричащие заголовки газет о том, что одна из тайных войн ЦРУ разразилась в самой Америке, впервые за все время окропив американской кровью американскую мостовую. Их приводило в ужас, чем все это может обернуться для управления.

– Вы ведь понимаете это, Пол, верно?

– Да.

– Ведь это и ваше прошлое тоже. Первоначально это была ваша операция. Ответственность за нее отчасти лежит и на вас.

– Ну разумеется, – ответил Чарди.

– То, что в конце концов произошло с курдами, было… в общем, вы тоже должны взять на себя часть ответственности.

– Разумеется, – повторил Чарди.

– Значит, необходимо выяснить, может ли эта женщина чем-нибудь нам помочь. Мы должны это знать. И если вы хотите сказать ей что-то такое, что будет этому способствовать, то говорите. Но помните, что стоит на кону.

– Да.

Все остальное осталось недосказанным и не будет упомянуто ни в одном документе: Улу Бега необходимо остановить, чтобы уберечь ЦРУ от конфуза.

– Так вы займетесь этим? Вы встретитесь с ней. Введете ее в курс дела, поможете нам. Вы будете работать с нами.

– Да, – еще раз повторил Чарди.

И задался вопросом, собирается ли он сдержать свое слово и имеет ли это какое-то значение.

* * *

Теперь оставалось утрясти всякие мелочи. Кто полетит с Чарди в Бостон в качестве подстраховки, какой подход ему избрать, как взяться за дело, чего ожидать?

Сопровождающим был назначен Ланахан, поскольку именно он проделал всю предварительную работу по «прощупыванию Джоанны», как выразился Йост. Вылет был назначен через два дня, номера в отеле забронированы. Но когда Чарди наконец распрощался с ними с единственным желанием выпить где-нибудь пива, он поднял глаза и обнаружил, что до сих пор не один. Тревитт, который почти ничего не сказал за все это время, поджидал его в фойе.

– Мистер Чарди?

– В чем дело?

– Тревитт.

– Да, я помню.

– Я работаю в историческом отделе – вообще-то я историк, даже магистра получил – до того, как попал сюда.

Парнишка, похоже, нервничал.

Чарди не знал, что и думать. В его время никакого исторического отдела не было и в помине, как и всего оперативного директората.