Второй пояс. Откровения советника - [16]

При осуществлении встреч со своими агентами он использовал элементы маскировки и театрального грима. Порой даже сам Асад не мог распознать бывшего механика в скрюченном старике, прорвавшемся в кабинет с какой-то пустяковой жалобой.

Со временем холостяцкий образ жизни стал надоедать Джан Мохамаду. Природа брала свое, давая понять, что пора обзаводиться семьей. Нашлись добрые люди, которые познакомили его с красивой девушкой по имени Гульнара. Молодые люди понравились друг другу, и уже через пару месяцев сыграли веселую свадьбу.

Доход от авторемонтного бизнеса и дополнительный приработок за негласное сотрудничество с полицией позволяли Джан Мохамаду вести безбедный образ жизни. Он снял небольшую квартиру в шестом районе города, где и поселился со своей супругой.

А весной у них родился сын, которому он дал имя Шакур, — в честь своего бывшего друга детства Шакур Джана. Вот так и появился Шакур Джан номер два.

День рождения сына был примечателен тем, что в Кабуле произошел очередной военный переворот, во время которого президент страны — генерал Дауд был убит. К власти пришла Народно-Демократическая партия.

Первоначально этот переворот, или как его еще называли — Саурская революция, никак не отразился на размеренной жизни жителей Кандагара. Многочисленные базары и дуканы работали, как и прежде. Вот только цены на все товары взлетели до неимоверных высот. В городе появились патрули из числа защитников революции. В основном это были подростки и молодые люди, с важным видом расхаживавшие по городу и пристававшие с проверками ко всем прохожим. Доставалось от них и Джан Мохамаду.

Постепенно начали происходить изменения во властных структурах. Сменился губернатор, а затем полностью обновился состав провинциальной Джирги. Управление полиции переименовали в Царандой — Народную милицию. К власти повсеместно приходили выходцы из малочисленных пуштунских племен, которым вход в чиновничьи кабинеты ранее был однозначно заказан. По городу поползли слухи, что в ближайшее время произойдет национализация и весь частный бизнес перейдет в государственную собственность.

Слухи оказались не беспочвенными.

Крупных землевладельцев провинции вызвали в губернаторство, где им предложили написать заявления об отказе от наследованных и дарованных королем земельных угодий. Естественно, никто из них на это не пошел. Там же в губернаторстве все они были арестованы и препровождены в Мабас.

Среди арестованных оказался и отец Шакур Джана. Того самого Шакур Джана, в честь которого Джан Мохамад назвал своего сына.

Используя доверительные отношения с Асадом, Джан Мохамад попытался вызволить узника из тюрьмы. Но Асад предостерег его от необдуманных действий и предупредил, чтобы он и впредь никогда не вмешивался в дела, которыми занимаются хадовцы, поскольку это может плачевно закончится лично для него.

Недели через две по Кандагару разнеслась молва о том, что всех находившихся в Мабасе помещиков расстреляли как врагов революции.

Спустя несколько дней после этого происшествия Асад сам пришел в мастерскую Джан Мохамада. У него был очень усталый вид. Складывалось такое впечатление, что он не спал несколько суток. Осунувшееся лицо заросло щетиной, а глаза впали внутрь черепа.

Асад рассказал, что по стране прошла волна серьезных репрессий, и он сомневается, что она обойдет его стороной. К власти прорвался Амин, органически недолюбливающий парчамистов. А Асад был парчамистом с многолетним стажем.

Для Джан Мохамада признание Асада было откровением. Сколько он с ним уже сотрудничал, но ничего не знал о том, что Асад является членом НДПА. Вот это конспирация!

Асад поблагодарил Джан Мохамада за сотрудничество и попросил до поры до времени забыть об их служебных и дружеских взаимоотношениях. А еще Асад сказал, что все документы, хранящиеся в личном деле резидента «Худойрама», он изъял, заменив их документами на совершенно постороннего человека. Теперь все зависело от самого Джан Мохамада. Нужно было прекратить все встречи с агентами и их связниками, и до лучших времен забыть обо всем, что связывало его с этими людьми. Когда именно наступят эти самые лучшие времена, Асад уточнять не стал.

Прощаясь, Асад выразил надежду, что рано или поздно они еще встретятся, и их дружеские отношения, также как и взаимовыгодное негласное сотрудничество, возобновятся с новой силой.

После этой встречи Асад исчез из города. Как будто сквозь землю провалился.

Слова Асада оказались пророческими. В городе начались повальные аресты, завершавшиеся массовыми расстрелами. Убивали мулл, учителей, интеллигенцию и даже крестьян, отказывавшихся брать земляные наделы, экспроприированные госвластью у помещиков. Люди толпами побежали в соседний Пакистан. В городе воцарился хаос.

А через несколько месяцев в Кандагар вошли советские танки.

В жизни Джан Мохамада начинался совершенно новый этап.

Глава 8. Генерал Хайдар и капитан Асад

В этот небольшой кишлак на юге уезда Панджвайи представители госвласти вообще никогда не заглядывали. И дело вовсе не в том, что он располагался вдалеке от магистральных дорог. Кишлак был родовым поселением генерала Хайдара.