Второй - [19]

Они что, опять меня, как подопытного кролика, исследовать будут?

— Э-эй! Ау! Я тут!! — я театрально замахал руками под носом у Гии. Тот поднял голову, отмахнулся, как от надоедливой мухи.

— Отвали, а? Сейчас установим оборудование, и кривляйся сколько хочешь.

Я начинал закипать.

Я смотрел на них со злостью, почти переходящей в ненависть.

— Люди, вы издеваетесь, да? — крикнул я.

Парень-ровесник- приблизился и без лишних разговоров и убалтываний просто саданул в солнечное сплетение так, что я согнулся пополам и захватал ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба.

— Утихни, — сказал он глядя темными, не выражающими ни единой эмоции глазами.

А я все никак не мог ни разогнуться, ни отдышаться. Из глаз градом посыпались слезы.

Парень рывком пододвинул ближайшее кресло.

— Сидишь тихо и не дышишь. Еще один звук — и сломаю руку. Она ж тебе «видеть» не помешает?

Пришлось присесть. Тем более, что так стало даже чуть легче.

Гия оглянулся на всю эту возню, хмыкнул. Но не вмешивался. Цыган собирал из разрозненных частей какой-то слишком мудреный прибор. Лихо разрисованная тетка устроилась на кушетке напротив и записывала что-то в большую, слегка потрепанную тетрадь. Было чувство, что она или словесный портрет составляет или особые приметы зарисовывает. Дело становилось все «страньше и страньше», — как говорила Алиса в Стране чудес.

— Внимание, — захлопал в ладоши Гия.

Все обернулись в его сторону.

— Аппаратура готова. Пишем. Итак — комиссия в составе четырех человек сегодня, 12 ноября, проводит экспертную оценку объекта с красным кодом «светлячок».

Объект- мужчина, 29 лет, шатен, цвет глаз- серый, рост, вес сейчас выясним.

— Ян, встань, пожалуйста, вот сюда — он указал мне на место возле ближней стены. Я, глядя на них, думал- слушаться или устроить маленький спектакль. Но потом… Короче, решил быть не гордым, но — целым. Что я могу один сделать?

Я встал, подошел к стене. Прислонился спиной.

— Влад, проконтролируй пациента.

В мою сторону двинулся мордоворот, угостивший меня кулаком.

Мышцы живота непроизвольно сжались.

Но он всего лишь с помощью обыкновенной рулетки измерил рост.

— Так. 182. Нормалью, пишем — выше среднего роста. Вес?

— 80 кг — сказал я. Стоять у стены с прижатыми лопатками была как-то унизительно, что-ли.

Гия ухмыльнулся, поверим на слово. Это не столь важно. Важно другое.

И уже не мне, а женщине в очках.

_ Анна Николаевна, светится?

Женщина, не отрывая взгляда от своих записей, почему-то весьма охотно согласилась.

— Да, Гия Андросович. Чересчур сильно. Я восемь пиков насчитала.

Гия заметно повеселел. Я продолжал стоять у стены. Садюга Влад присматривал краем глаза, очевидно, опасаясь, что я разнесу полубежища.

— Дальше. Показания приборов — сияние нестабильное, волны идут строго по нарастающей, скоро подопытный переключится, и можно будет рисовать спектр. Наблюдайте. Влад, пресони чуток товарища, ему еще немного осталось… Вспышка через три, две, одна…и…

И я в это время взорвался. Возникло такое ощущение, что кожа треснула и изнутри, откуда-то чуть повыше пупка, шарахнул огромный сноп искр. Мира не стало. Я не видел ни этой комнаты, ни людей, ни предметов. Я смотрел на все будто не своими глазами и различал только потоки света, словно смотрел на расплавленную лаву, текущую вокруг меня. И в это мгновение на меня навалился звук — непонятный, нарастающий, раздирающий это сияющее пространство на мелкие крупицы, капельки, рассеивающий свет. Я заорал в голос, попытался закрыть руками уши, но не мог справиться. Почувствовал, как ладони почему-то стали влажными, а по запястьям потекли липкие ручейки, и за секунду все закончилось…

Я лежал на шикарном дорогом ковре, из носа текла кровь, по щекам текла кровь. Я почти не понимал ни кто я, ни где я, ни что произошло.

— Встать можешь? — спросил меня Влад и протянул руку.

Я не знал. Но руку подал. Голос у Влада изменился радикально. Вместо жесткого с металлом — сочувствующий и слегка настороженный.

Поднялся на ноги. Шатало. Женщина приложила к носу платок, смоченный в какой-то слабо пахнущей спиртом жидкости.

Гия подошел поближе, пощелкал пальцами перед носом.

— Сколько пальцев, Ян? — спросил он, показывая указательный. Я в ответ поднял кулак, разогнул средний палец.

Гия расхохотался.

— Молодец. С чувством юмора все в порядке. Значит — о'кей. Ну, поздравляю, товарищ пациент, теперь, похоже, уже бывший.

Дар у тебя наконец-то проклюнулся окончательно. А то зрел-зрел, как нарыв. Если бы мы не стимульнули, беда была.

Все, дорогой товарищ. Можно звать Петровича. Даже тесты не понадобились.

— Что вообще происходит? — привычку задавать вопросы у меня, наверное, ничего отбить не могло.

Гия было попытался начать объяснять, но тут в действие вмешался появившийся Егор Петрович.

Он подошел поближе, протянул руку и, ничуть не смущаясь моей, перепачканной кровью, пожал.

— Ну теперь поздравляю. Вы, Ян, только что стали магом.

Понимаете, мы не хотели вас пугать. Но…по всем данным было видно что, вы слишком ярко и сильно светитесь. И это могла плохо сказаться на всех дальнейших планах. Если бы вас чуть-чуть не притушили, не выпустили всю лишнюю энергию, не оставили ровно столько, сколько надо для нормальной работы, то вы бы просто сгорели. Изнутри. Так, к сожалению, бывает. Отсюда, кстати, и эмоциональное выгорание.