Второе Основание - [27]

С бесконечным апломбом транскрайбер написал красивыми заглавными буквами: БУДУЩЕЕ ПЛАНА СЭЛДОНА.

2. План Сэлдона

Математика… синтез вычислительных п-переменных и п-мерной геометрии лег в основу того, что Сэлдон назвал однажды своей «маленькой алгеброй человечества».

Галактическая Энциклопедия

Представьте себе комнату.

Нас не интересует в данный момент ее местоположение, но достаточно будет сказать, что в этой комнате более чем где-либо находилось Второе Основание. На протяжении многих столетий она являлась храмом чистой науки, однако в ней не существовало ни одного аппарата, с которыми человечество в течение миллионов лет отождествляло науку. Это была другая наука, имевшая дело только с математическими концепциями и в определенной степени напоминавшая философии древних рас тех примитивных доисторических времен, когда отсутствовало понятие о технологиях, а человек еще не покинул свою родную планету, ныне уже позабытую.

Итак, в этой комнате, находившейся под защитой ментальной науки, которой не могла противостоять вся физическая мощь остальной Галактики, не было ничего, кроме одной вещи, которая называлась Главной Радиантой и каким-то загадочным образом заключала в себе весь План Сэлдона.

В этой же комнате находился человек — Первый Оратор. Он был двенадцатым в линии Главных Хранителей Плана, и титул этот давал право на собраниях лидеров Второго Основание всегда говорить первым.

Его предшественник победил Мула, но последствия той ужасной борьбы все еще сказывались на ходе Плана. Вот уже двадцать пять лет он и его соратники пытались вернуть целую Галактику упрямых и глупых человеческих существ на путь истинный…

Это было бесконечно трудно.

Услышав, как открылась дверь, Первый Оратор поднял голову.

Молодой человек в нерешительности остановился у двери, и Первому Оратору пришлось подойти к нему, чтобы, дружески положив руку на плечо, провести в комнату. Ученик смущенно улыбнулся, и Первый Оратор сказал, заметив это:

— Первым делом я должен объяснить, почему ты сейчас здесь. Почти всю свою жизнь ты прилежно и трудолюбиво изучал ментальную науку и впитал почти все, что могли дать учителя. Теперь настало время тебе и нескольким твоим товарищам приступить к другому обучению — подготовке к ораторской деятельности.

С другой стороны стола почувствовалось возбуждение.

— Нет, ты должен воспринять это спокойно. Ты надеялся, что тебя выберут, и боялся, что этого не произойдет. Но ведь надежда и страх — это слабости. Ты знал, что тебя выберут, и колебался, признавать этот факт или нет, потому что знание могло сделать тебя слишком самоуверенным, а следовательно, непригодным. Чушь! Безнадежно глуп тот, кто не знает, что он умен! Определенная часть твоего образования заключалась в том, чтобы ты знал, что подойдешь.

Молодой человек почувствовал облегчение.

— Видишь, теперь ты чувствуешь себя лучше, ты перестал бояться. Сейчас тебе легче сконцентрироваться и все понять. Помни: чтобы по-настоящему реализовать собственные возможности, не обязательно все время держать свой мозг под жестким контролем, потому что стоящему выше разобраться в нем еще легче, чем в открытом. Нужно культивировать уверенность в своих силах, невинность и доброту, и тогда нечего будет скрывать.

Быть Оратором нелегко. Оратор должен не только знать математические тонкости Плана Сэлдона, но и относиться к нему и его цели с любовью, для него План должен стать жизнью, он должен дышать им. Более того, для Оратора План должен стать единственным другом.

Знаешь ли ты, что это? — рука Первого Оратора мягко скользнула по поверхности черного блестящего куба, расположенного посередине стола.

— Нет, Оратор, не знаю.

— Ты не слышал о Главной Радианте?

— Это?! — изумился юноша.

— Ты ожидал увидеть нечто более впечатляющее и вдохновляющее?

Оратор улыбнулся.

— Люди Первого Основания могли бы даже воспроизвести его, но им, конечно, нельзя ничего знать о нем.

Он нажал на клавишу на поверхности стола — и комната погрузилась в темноту, но лишь на мгновение, так как две стены комнаты ожили, наполняясь светом. Сначала они были абсолютно белыми и чистыми, затем стали появляться тонкие линии, и наконец между ними проступили напечатанные аккуратным черным шрифтом уравнения. Сквозь этот черный лес местами выделялись тонкие красные линии.

— Подойди сюда, мой мальчик, и встань перед стеной.

Они стояли рядом. Стены куба были тридцать футов в длину и десять в высоту, мелкий шрифт покрывал каждый дюйм плоскости.

— Это не весь План, — сказал Первый Оратор. — Чтобы разместить его на стене полностью, уравнения пришлось бы уменьшить до микроскопических размеров. Но это необязательно. То, что ты видишь, представляет собой отдельные фрагменты Плана от начала и до настоящего момента. Ты ведь проходил это, не так ли?

— Да, Оратор.

— Узнаешь ли ты какой-нибудь раздел? Покажи мне тот, который считаешь наиболее важным.

Последовало недолгое молчание, и Ученик указал пальцем на линию уравнений. Вряд ли движение его пальца было достаточно точным, но ряд функций, о которых он подумал, спустился по стене и оказался на уровне глаз. Первый Оратор рассмеялся.