Второе дыхание любви - [13]

– Мне хотелось бы стать твоим другом, – произнес он наконец. – Раз мы собираемся какое‑то время жить под одной крышей, было бы чудесно, если бы мы подружились.

Маделейн вздохнула:

– Ты это говоришь только из‑за моего вчерашнего приступа паники. Тебе нет необходимости это делать. Я не хрупкая маленькая девочка, за которой нужно присматривать.

– Хрупкая? – рассмеялся он. – Ты решила, что я считаю тебя хрупкой? Вчера вечером ты выглядела так, словно была готова меня ударить. Ты выглядела рассерженной, напуганной, но не хрупкой.

– Правда? Я показалась тебе такой?

Маделейн недоверчиво усмехнулась про себя. Она вовсе не чувствовала себя сильной, но ей было приятно узнать, что Финн увидел ее такой. На самом деле она чувствовала себя уязвимой и загнанной в угол. Так же, как во время другого инцидента много лет назад. Тогда она замерла на месте от ужаса, а затем убежала. Ей было жаль, что тогда она не почувствовала гнева. Она могла бы обрушить его на человека, который этого заслуживал.

– Я… я разозлилась не на тебя.

– Я так и подумал, – ответил Финн, встретившись с Маделейн взглядом в тот момент, когда та собралась отвернуться. Она не стала отворачиваться, потому что хотела, чтобы он видел в ней сильную, смелую женщину, а не трусиху.

– Не хочешь об этом поговорить? – спросил он.

Она этого не хотела, но ей уже порядком надоело, что он с ней церемонится. Ее раздражало, что Финн думал, что она запаникует, если встретится с ним в коридоре, когда пойдет ночью к детям.

Но обсуждать с ним вчерашний инцидент было неловко. Причина не столько в ее поведении, сколько в его словах. Он прямо сказал ей, что его к ней влечет. Судя по его тону, для него это в порядке вещей, в то время как ей было неловко это обсуждать. Что она должна была ему ответить? Что он прав и ее тоже к нему тянет?

Если они сейчас признаются друг другу во взаимном влечении, смогут ли они это игнорировать и продолжать вести себя как ни в чем не бывало? Да, вчера он сказал ей, что испытывает к ней сексуальное влечение, но обстоятельства были другие. Она испугалась, и ему нужно было с ней объясниться, чтобы она чувствовала себя комфортно в его доме.

Сейчас у нее нет ни малейшего желания возвращаться к вчерашнему разговору. То, что Финн к ней испытывает, для нее не важно. Она со старших классов привыкла к тому, что вокруг нее вилось множество парней, которые хотели получить доступ к ее телу. Такие назойливые мужчины ее не интересовали.

В отличие от них Финн ни разу не упомянул ни о ее груди, ни о других достоинствах ее фигуры. Он говорил об особой связи между ними, и это было опасно. Ее не беспокоило, что он находил ее сексуально привлекательной. Ее беспокоило, что он мог увидеть, что ее тоже к нему влечет.

Но когда зародилась та особая связь, о которой Финн говорил? Ее явно не было в то время, когда он был тощим двенадцатилетним мальчишкой, а она мрачной и замкнутой четырнадцатилетней девчонкой.

Была ли она между ними, когда они встретились на свадьбе Джейка пять лет назад? К облегчению Маделейн, ей не пришлось быть подружкой невесты и много общаться с шафером, которым был Финн. В любом случае Финн пришел на свадьбу вместе с Каро, которая старалась не отходить от него ни на шаг. Маделейн их избегала и за весь день перебросилась с Финном лишь парой вежливых фраз.

Нет, они с Финном никогда не были друзьями, но она только сейчас задалась вопросом, почему они всегда держались друг от друга на расстоянии. Почему это расстояние увеличилось, когда он женился на Каро?

Маделейн в глубине души знала, что между ней и Финном есть особая связь? Вряд ли. Может, Финн знал? В конце концов, это он заговорил об этой связи. Он знал о ней до вчерашнего дня?

Она держала эмоциональную дистанцию со всеми мужчинами. Даже с теми, которые оказывались в ее постели. Если всех их интересовало только ее тело, зачем впускать их к себе в душу? Она вела себя точно так же с Финном по привычке и не заметила, что он хороший парень?

– Я не хочу вдаваться в детали, – произнесла Маделейн наконец, думая, как ей покороче рассказать свою историю. Будучи журналистом, она умела в сжатой форме передать то или иное событие, но, когда речь шла о ее собственной жизни, задача усложнялась. – В общем, я случайно оказалась наедине с человеком, с которым не хотела оставаться наедине. Мне удалось убежать, но я не могу сказать, что осталась полностью невредимой. Прости, что поставила тебя на одну доску со своим обидчиком. Я вовсе не считаю, что ты такой же, как он. Просто некоторое сходство ситуации спровоцировало меня на такое неадекватное поведение.

– Мне жаль, что это произошло, – хрипло произнес Финн, и она пожалела, что не знает его настолько хорошо, чтобы понять, какие эмоции выражал его голос. – Есть что‑то, что я могу сделать, чтобы ты почувствовала себя в безопасности?

Маделейн покачала головой. Ей было жаль, что она не могла вернуться в то время, когда Финн не считал своей обязанностью заботиться о ней.

– Я чувствую себя в безопасности, – ответила она. – Мне жаль, что я заставила тебя думать обратное.

– Тебе не за что извиняться. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой.