Вторая правда - [9]

— Что за черт? — пробормотала она, схватив салфетку. Откуда эти слезы? Агент Килпатрик предпочитала держать эмоции под контролем, и у нее неплохо получалось. Но от осознания того, что Трумэн мог погибнуть прошлой ночью, ее била дрожь.

— Я просто устала, — сказала Мерси вслух. Тем не менее она не могла отвести взгляд от его черных ресниц. Протянула руку и коснулась лица Трумэна, чувствуя, как щетина щекочет кончики пальцев. Снова потекли слезы. Она шмыгнула носом и вытерла его ладонью.

Что бы я делала, если б он погиб на том пожаре?

Мерси не хотела отвечать на этот вопрос. Трумэн не погиб. Вопрос неактуален. Верно?

* * *

Едва проснувшись, Трумэн сразу соскочил с дивана, споткнувшись о кофейный столик. Сердце колотилось так, словно пыталось выскочить из груди. Он оперся рукой о стену и попытался сохранить равновесие в темноте. Шею сзади обожгло болью. Дейли осторожно прикоснулся к бинту и огляделся, пытаясь понять, где он.

Квартира Мерси.

Все стало ясно. Он приехал к ней домой, отчаянно желая увидеть ее, и заснул. Несколько секунд Трумэн стоял в темноте, глубоко дыша, затем подошел к окну и раздвинул шторы. Кроме мягкого света со стороны парковки, проникшего в комнату, снаружи стояла кромешная тьма.

Как долго я спал?

Его внимание привлекло тихое щелканье часов над камином. Почти четыре утра.

Не так уж долго.

Дейли не мог вспомнить, что произошло после объятий в дверях. Он без ботинок, но в верхней одежде, пропитавшейся, как и его кожа, запахом дыма…

Его охватили воспоминания о вчерашнем. Огонь. Взрыв. Пулевое отверстие на лице Ральфа. Сердце Трумэна снова заколотилось. Он прошел на кухню, налил стакан воды и выпил прямо возле раковины. Звуки глотков казались неестественно громкими в ночной тишине.

На висках выступил пот. Шеф полиции наклонился к раковине и плеснул водой в лицо.

Я в порядке. Я пережил пожар.

А вот другие — нет.

Он вытер лицо и шею полотенцем, висевшим на ручке духовки. Грубая ткань коснулась одного из перевязанных ожогов. Трумэн зашипел, но в то же время обрадовался отвлекающей боли. Он не собирался снова спать — это точно.

Отправиться домой?

Думая о лежащей в кровати Мерси, Дейли прошел по коридору в маленькую, хорошо знакомую ему спальню. В лучах уличного света, падающего из открытого окна, виднелось ее лицо. Рот Мерси слегка приоткрылся во сне, рука подпирала подбородок. В комнате, как всегда, холодно. Она любила холод.

Трумэн коснулся ее руки.

— Мерси?

Его грызла совесть за то, что будит ее, но вдруг стало очень важным услышать ее голос.

Она моментально проснулась и села.

— Трумэн? Ты в порядке? Еще обезболивающего? — Стянула с себя одеяло и начала выбираться из постели.

— Нет, со мной все хорошо, — соврал он и положил ей руку на плечо, останавливая. — Просто нужно с тобой поговорить.

— О чем?

Падающий снаружи свет очерчивал профиль смотрящей на него Мерси. Дейли не видел ее глаз, но чувствовал ее взгляд. Сердцебиение наконец замедлилось.

— Ни о чем. И обо всем. Эти две недели выдались тяжелыми… и вчерашний день тоже…

Мерси молчала. Трумэн чувствовал, как она пристально разглядывает его в темноте.

— В чем же дело?

Он присел рядом на край кровати.

— Мне следовало приехать туда пораньше.

— Вчера вечером? На пожар? И что изменилось бы?

— Возможно, я остановил бы его.

У Мерси перехватило дыхание.

— Ты думаешь, что остановил бы стрелка?

— Может быть. И тогда эти двое не погибли бы.

Эти тяжелые, мрачные слова повисли в воздухе: шеф полиции наконец высказал то, о чем думал весь день.

Если бы я оказался там, где следовало…

— Окажись ты там первым, то ты мог бы погибнуть, — твердо сказала Мерси. — И мне это не нравится.

— Но…

— Никаких «но». Трумэн, ты не имеешь права играть с собой в «что, если бы». Только разволнуешься, и тебе станет плохо. Что сделано, то сделано. Ты не в силах оживить мертвых.

Он взглянул на ее лицо в тусклом свете.

— Мне следовало приехать туда на десять минут раньше. Тогда, возможно, все сложилось бы иначе.

— Хочешь сказать, ты задержался по какой-то причине? Только не говори, что в это время были пробки.

— Я ехал не из дома.

Наступило долгое молчание.

— Где же ты был? — В ее голосе послышался страх.

— Спал в твоем домике.

Мерси сделала глубокий выдох, ее напрягшаяся спина расслабилась.

— Почему?

— Я провел там несколько последних ночей. Из-за пожара в сарае выживальщика я забеспокоился, не станут ли целью поджигателя и другие постройки выживальщиков.

Мерси приобняла его и положила голову ему на плечо.

— Ты защищал мой труд… Как думаешь, странно с моей стороны считать, что это самое приятное, что для меня делали в жизни? — тихо спросила она, запнувшись.

Трумэн не ответил. Он поступил так не для того, чтобы сделать Мерси приятное, а потому, что заботился о ней. Этот домик со всем его содержимым — не просто итог многолетнего усердного труда, а часть ее души. Он помогал своей хозяйке сохранять рассудок и балансировать между двумя личностями. По мнению Трумэна, в том, чтобы провести там несколько ночей, нет ничего героического. До того, как Мерси уехала, они постепенно перевозили туда часть запасов из дома дяди Трумэна. Убитый Джефферсон оставил племяннику в наследство целую гору припасов, но они с Мерси решили, что лучше хранить их у нее. Подальше от всех.