Вторая попытка Колчака - [65]

Германии запрещалось иметь линейный флот и вообще боевые корабли крупнее броненосцев и тяжёлых крейсеров, а также флот подводный. Немецкие дредноуты из Вильсгемхаффена на время переговоров были направлены в Скапа-Флоу, а балтийская эскадра – в Кронштадт. Новые эсминцы и лёгкие крейсера кайзера тоже отправились по этим двум адресам.

Колчак прекрасно помнил, что в главной стоянке Грандфлита немцы самозатопили свои корабли, поэтому «шепнул» Эссену на данную тему, тот сообщил о планируемом тевтонами в Главный морской штаб, ну и англичане получили соответствующую информацию. Меры приняли: немецкие экипажи в Скапа-Флоу удалили с кораблей (в Кронштадте, разумеется, тоже), обеспечив своим бывшим противникам прекрасные условия жизни на берегу. Теперь можно было не опасаться, что трофеи лягут на дно вместо того, чтобы достаться победителям.

Адмиралу Русину, представлявшему Россию на переговорах по разделу Хохзеефлотте, сначала предложили просто оставить себе те линкоры, которые уже находились в Кронштадте, – первое поколение немецких дредноутов.

Начальник российского Главморштаба справедливо возмутился. Союзники не особо возражали в открытую, хотя часть английских политиков была не слишком довольна принятыми решениями. В результате переговоров России достались пять дредноутов типа «Кайзер», линейный крейсер «Дерфлингер», лёгкие крейсера «Висбаден», «Грауденц» и «Росток», а кроме того – десяток новых эсминцев и тральщики специальной постройки. Ну и, конечно, лёгкие крейсера «Муравьёв-Амурский» и «Адмирал Невельской», которые были заказаны в Германии Россией, но после начала войны конфискованы, и плававшие под германскими флагами под именами «Эльбинг» и «Пиллау», безусловно, возвращались вне всяких квот.

Англичане забрали четыре линкора типа «Кёниг» и «Лютцов», французам достались «гельголанды» и «Фон дер Танн», японцы и итальянцы получили по паре «вестфаленов».

Глава 20 Шкура убитого медведя

Это была первая война за целый век, которую Россия выиграла вчистую (если не считать побед над турками, конечно) – проигранная Восточная, оплеуха от японцев… И вот – ПОБЕДА! Полная и безоговорочная. Да ещё и над кем!

Император всероссийский щедро раздавал награды. Эссен получил Георгиевский крест второй степени за сражение при Ирбенах и первую степень за победу в войне. Командующий Балтийским флотом стал первым из моряков полным Георгиевским кавалером. Пятым по счёту вообще после М. И. Кутузова, М. Б. Барклая де Толли, И. Ф. Паскевича и И. И. Дибича. Правда, не прошло и недели, как к этим пятерым присоединился ещё и Брусилов (вторая степень за знаменитый прорыв и первая, опять же, за победу). Эссену была предложена ещё и должность Морского министра, но адмирал от неё категорически отказался, попросив у царя разрешения остаться на действующем флоте. Колчак тоже не остался без наград – золотое оружие за Ирбены и орден Анны первой степени с мечами за командование Минной дивизией. Но главной наградой всё-таки явилась уверенность в том, что уже не придётся встать под винтовочный залп на льду Ушаковки.

Победоносные армии не особо склонны к революциям. Вернее, совсем не склонны. Хотя Александр Васильевич прекрасно понимал, что ветром реформ продуть Россию всё-таки стоит. Проблемы есть, и они останутся в организме империи. И начнут давать «метастазы».

Ограничить монаршую власть стоит, но сохранить монархию хотя бы как символ необходимо. Но политика не его дело – он военный. Защищать Родину и хранить верность присяге – всё остальное от лукавого…

– Александр Васильевич, – прервал мысли адмирала старший офицер «Новика» фон Граф, – командующий вызывает вас к себе.

Штаб Эссена теперь снова располагался на «Рюрике». Когда Колчак прибыл на крейсер, там уже находились адмиралы Непенин, Канин, Курош и, разумеется, начальник штаба флота Кербер.

– Присаживайтесь, господа, – пригласил адмиралов командующий, – я пригласил вас для того, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие…

Эссен и сам улыбнулся, сплагиатив классика русской литературы, а присутствующие поняли, что «известие» будет не таким уж «пренеприятнейшим».

– Завтра к полудню нас вызывает Морской министр.

– По какому вопросу? – подал голос старший из присутствующих Канин.

– Думаю, Василий Александрович, вы и сами догадываетесь.

– И думать нечего, – встрял Непенин, – судьбу трофеев будем обсуждать.

– Именно так, – кивнул Кербер. – Надо что-то делать с этим геморроем. Что там у вас, Александр Васильевич?

– Бывшие немецкие эсминцы уже в строю, – немедленно отозвался Колчак. – Колбасники, конечно, перед передачей успели напоганить как могли, но всё исправлено. Проблема только в экипажах. Предлагаю вывести либо в резерв, либо вообще из состава флота старые дестройеры типа «Сокол», «Буйный», «Лейтенант Бураков» и иже с ними – корабли уже совершенно бесполезные в грядущих войнах, разве что в качестве тральщиков. К тому же скоро войдут в строй новые эсминцы типа «Орфей», «Изяслав» и «Гогланд» – им ведь тоже необходимы экипажи…

– Ясно. Александр Парфёнович? – перевёл взгляд на Куроша командующий флотом.

– В принципе, та же история, что и в Минной дивизии, – поспешил ответить командир крейсерской эскадры. – Немцы подпортили, мы починили. «Боярин» (бывший «Сайда»), «Скобелев», «Витязь» и «Князь Багратион» («Висбаден», «Грауденц» и «Росток» в «прошлой жизни») готовы вступить в состав сил флота. «Адмирал Невельской» и «Муравьёв-Амурский» тоже, но с двумя последними вроде бы всё ясно – для Сибирской флотилии заказаны, туда, я думаю, и отправятся. Проблема опять-таки в экипажах.