Вторая половина Королевы - [47]

– Тут ты права, изменить ничего невозможно. Я его бросила, – ответила она, а ее голос был – мертвая вода, сухой лед. – Я сама его бросила. Вот так.

– Ты? Из-за чего? Изменил?

– Нет, не изменял. Никто никому не изменял. Просто… иногда одной любви недостаточно для счастья. Иногда нужно принимать такие вот решения.

– Бла-бла-бла! Все это – просто пустые слова. У всего на свете есть простые и логичные причины. Если ты его бросила, значит, это было кому-нибудь нужно. Вероятнее всего, тебе.

– Зря тебя Берг вином поил! – хмуро пробормотала Оксана. – Эка тебя развезло.

– Ничего и не развезло. Скажешь, просто так ушла? Просто развернулась и все? Безо всяких причин?

– Конечно же, причины были! – вдруг рявкнула она, глядя на меня так, словно собирается перейти от слов к действиям и ударить меня чем-нибудь тяжелым по голове. – Иногда, если любишь, необходимо просто отойти в сторону.

– Это что такое? Статус из социальной сети? Если любишь – отпусти? Тебя трудно найти, легко потерять и невозможно забыть? В принципе с тобой – возможно, что и невозможно. Я уверена, что тебя этот твой парень из Турина будет помнить.

– Ни черта он не будет помнить, – прошептала Королева. – Ни черта подобного. Он уже забыл.

– Откуда такая уверенность? Вот когда меня бросил мужчина, которого я любила, я не могла дышать, наверное, месяц. Так и ходила, как рыба, рот открывала, закрывала. Даже говорить было трудно. Потом как-то рассосалось, прошло, затянулось – но не забылось. Так и помню до сих пор. А ведь в нашем случае я сама понимала, что ничего не получится. То есть не питала никаких надежд. Но ты – ТЫ – совсем другое дело. Такие, как ты, не забываются.

– Почему же?

– Да потому что это – как изгнание из рая! И как забыть того, кто остался за воротами, помахивая ключами?

– Так было нужно. Ты ничего обо мне не знаешь, Ромашка, НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ! – Королева почти кричала на меня. – Думаешь, я этого хотела? Думаешь, это я осталась с этой стороны рая? Ничего подобного! Все наоборот. Я сделала это, чтобы никому не портить жизнь. Сделала это, потому что так было лучше – не для меня, для него. Потому что это был единственный выход, и нужно было кому-то из нас посмотреть на вещи объективно. Думаешь, это было легко – просто встать и уйти? Сказать, что это все – я, что это все – из-за меня, что я не люблю его больше, что у меня другие планы. У меня! – Оксана расхохоталась, и я всерьез испугалась, что сейчас с нею случится какой-нибудь настоящий нервный срыв. Но с другой стороны, я видела, что ей необходимо выговориться.

– Но почему? Почему это было так необходимо? – тихо спросила я.

– Потому что иногда сказка просто не складывается, понимаешь ты, Ромашка?

– И что, ты просто ушла от него?

– Я просто ушла, да.

– Ты разбила ему сердце?

– Он, наверное, так считает. Но ты не права в одном, он не просто пережил это, он уже забыл меня. Он – мужчина, у них все по-другому устроено, они легче переносят такие вещи и быстрее забывают. Забываются – в объятиях других женщин.

– Может быть, его сердце и уцелело, но твое – нет, – заметила я. – Разве можно вот так себя терзать?

– Мое сердце в полном порядке, – пробормотала Оксана. – Черт, я совершенно не собиралась это с тобой обсуждать. Почему я разболталась, как какая-то кумушка на завалинке?

– Кумушка, – хихикнула я. – Слово-то какое смешное, кумушка. Наверное, это оттого, что мы сидим в до неприличия деревянном доме. И даже не на стульях, а на лавке. Меня тоже так и тянет употреблять слова типа «ежели» или «давеча».

– Ежели мы сейчас не пойдем спать, завтра нам на тимбилдинге смерть, – улыбнулась устало Оксана.

– Если честно, я слишком стара для тимбилдинга. Я подумываю сбежать, – призналась я. – Я ведь даже не предполагала, что все так далеко зайдет.

– Ладно, тогда спать. И черт с ними, с вирусами. Разберемся в понедельник, да?

– Разберемся в понедельник, – согласилась я. – А понедельник начинается в субботу.

– То есть завтра, – продолжила мою мысль Оксана. Я покосилась на свой телефон. За всеми этими разговорами я так ничего и не ответила Игорю моему Вячеславовичу. Нехорошо как-то получилось. Чего я в самом деле на него накинулась? Ну, стоял он рядом с Оксаной нашей Павловной, ну, положила она ему руку на плечо. Так ведь без злого умысла. Просто по-дружески.

– Спишь, Ромашка? – спросила меня Оксана из темноты. За окном начало светлеть.

– Нет, не сплю.

– О нем думаешь? О своем немолодом человеке?

– Стараюсь не думать. Ну их, мужиков. Особенно красивых. В костюмах и без.

– Ну их, – согласилась Оксана и повернулась на бок. Я выдохнула с облегчением. Все-таки не киборг, все-таки человек.

Утро настало неожиданно и внезапно, как только может удивить утро после почти бессонной ночи. За мной пришла Машка Горобец. Такой энтузиазм был бы необъясним, но тут я понимала – ей было интересно, правда ли то, что я ночевала в коттедже самой Черной Королевы, великой и ужасной, как Гудвин. И если да, то жива ли я еще, или меня уже скормили ее ручным бесам из нижнего мира. Так что в восемь утра субботы в нашем окошке нарисовалось невозмутимое лицо моей подруги. Она делала вид, что просто прогуливается мимо, что просто вышла покурить свою электронную пыхтелку. Оксана наша Павловна, заметив чужое любопытное лицо за пластиковым (надо же, хоть что-то недеревянное) окошком, повернулась ко мне и швырнула в меня своим резиновым тапком.