Вторая Нина - [43]

Что такое? «Снисходительными» ко мне?

«Милая баронесса, я не нуждаюсь в снисхождении»… — хотелось мне крикнуть непрошенной покровительнице, я уже была готова объясниться с начальницей, но тут передо мной предстало нечто необычайное — длинное, костлявое, худое, как скелет, облаченное в синее платье, в котором, как в мешке, болталась жалкая плоть этого странного существа.

— Мадемуазель Арно, вот вам новая воспитанница. Прошу любить и жаловать, — с любезной улыбкой сказала баронесса, протягивая руку синему привидению, — и обернулась ко мне:

— Мадемуазель Арно, — наставница выпускного класса, то есть ближайшая ваша начальница, милое дитя, и вы должны ей во всем подчиняться, как и все воспитанницы.

Первый раз в жизни я видела перед собой классную наставницу, и надо же было случиться, чтобы ею оказалась именно мадемуазель Арно! Ведь я хорошо знала ее по воспоминаниям Люды — Арно была в свое время и ее воспитательницей! И, по рассказам, мадемуазель представлялась мне просто «длинной вешалкой в синем», тогда как в действительности классная дама была, похоже, не только комической фигурой…

Между тем Арно почтительно присела перед баронессой.

Нечего сказать — грациозным был этот поклон!

Потом она подошла ко мне и подала руку, прошипев:

— Добро пожаловать, милое дитя.

Я едва прикоснулась к ее холодным влажным пальцам, напоминавшим мне прикосновение лягушки, и тотчас же вырвала свою руку. Не сомневаюсь, что Арно успела заметить выражение гадливости на моем лице…

Она значительно поджала губы и произнесла сухим, деревянным тоном:

— Мы ждали вашего приезда. Вот ваша постель, мадемуазель. В классе вы будете сидеть с Мариной Волховской. Она лучшая ученица и поможет вам в том, в чем вы не особенно тверды.

— Очень рада, потому что я далеко не тверда во многом, — ответила я непринужденно, успев заметить, какое испуганное выражение приняло лицо «привидения», как я мысленно окрестила классную даму.

— Ну, а теперь спокойной ночи, дитя! Мне пора идти, — вставила свое слово баронесса и, погладив меня по голове, как ребенка, величественно направилась к выходу в сопровождении классной дамы.

Я осталась одна среди бело-зеленого роя воспитанниц.

Глава вторая ЗНАКОМСТВО. НЕОЖИДАННЫЙ НЕДРУГ

Какие у вас прелестные волосы!

— Сколько вам лет?

— Как? Только шестнадцать? Неужели шестнадцать? Тогда вы почти самая младшая в классе. Одна Лазарева — однолетка с вами. Женя Лазарева! Женька! Женишок! Где ты? Только ей одной будет скоро шестнадцать лет, а мы все старше.

— Maman говорит, вы сирота!

— Это ужасно! Ах, мне вас жаль! — выделился в хоре общих возгласов и расспросов нежный голосок.

Я быстро оглянулась. Прелестное личико было обращено ко мне с явным сочувствием. Голубые глаза сияли лаской. Белокурая девочка была миниатюрна, как фарфоровая куколка.

— Женя Лазарева, — назвалась она.

— Женька — молодец, прелесть! Она у нас самая чувствительная. Сирот и мышей любит и жалеет больше всего на свете! Мы ее так и прозвали — «Мышка».

Тиха, покорна, молчалива, Как лань лесная боязлива…

С пафосом продекламировала рослая девушка с румяными щеками, черными огненными глазами и толстой, как корабельный канат, пышной косой.

— Позвольте отрекомендоваться: Щупенко, казачка Ростово-Донская, или просто: «Маша» — по имени и «Казачка» — по прозвищу. Дон свой люблю и вас любить буду.

— Да, да, все мы любить вас будем! — пообещал другой нежный голос.

— Ну, Милка Перская всех любит, не от сердца только, а по привычке, — насмешливо воскликнула, выступив вперед высокая, рябая, энергичная с виду девушка. — Эмилии всегда и всем восторгаться надо. Без этого не проживет. Она у нас леденчик. Так и тает, так и тает. Смотришь — и нет ничего, растаяла совсем…

— Ну, уж ты, пожалуйста, Волховская, — обиделась рыженькая большеглазая девочка.

Я обратила внимание на Волховскую, поскольку Арно называла фамилию моей будущей соседки по парте — прямые резкие черты, упрямая складка у губ, взгляд энергичный и открытый.

«Так вот она какова — первая ученица, представительница выпускных!» — отметила я, еще не разобравшись, нравится она мне или нет.

— Новенькая? Где новенькая? Maman, говорят, новенькую привела! — послышались новые голоса, и в дортуаре появилась еще одна группа девочек.

— Лида! Лида! — неслось со всех концов дортуара, — что же так долго, Лида?

— Мы экзерсировались. «Блоха» заставила. Все к soiree[18] готовимся. До десятого поту! — послышался сильный, звучный девичий голос.

И в ту же минуту, самым бесцеремонным образом расталкивая окружавших меня девочек, его обладательница ворвалась в центр нашего круга.

Нельзя сказать, что она была красива или хотя бы миловидна. Передо мной стояла стройная, небольшого роста девушка-подросток лет семнадцати, с темными коротко остриженными волосами, вьющимися, как у мальчика. Обыкновенная девушка. Но неизъяснимая притягательность была в ее нервном, вызывающе гордом лице с насмешливыми, слегка прищуренными зеленовато-серыми глазами… Крупные и, пожалуй, слишком полные губы дерзко улыбались, когда она уставилась на меня с выражением самого беззастенчивого любопытства. Не знаю почему, но с первого взгляда я испытывала безотчетную симпатию к зеленоглазой девушке, которую она явно не разделяла, потому что в ее пристальном любопытстве я чувствовала какую-то недоброжелательную предвзятость.