Вторая модель - [6]

— Мы скоро придем туда? — спросил Дэвид.

— Да. Уже устал?

— Нет.

— Тогда что?

Мальчик не ответил. Он продолжал осторожно плестись следом, внимательно выбирая себе путь среди куч камней и золы. Его голые ноги, также как и поношенные башмаки, посерели от пыли, изможденное лицо было все в царапинах, на которых также был серый пепел. Такой же серый налет покрывал его потрескавшиеся губы. На этом бледном лице не было, казалось, никаких других красок, кроме серой. «Пожалуй, это типичное лицо нового поколения детей, выросших в погребах и подземных убежищах», — подумал офицер.

Хендрикс замедлил шаг, поднял бинокль и стал внимательно осматривать местность. Были ли они здесь, в каком месте, поджидая его? Следя за ним, точно таким же образом, как его люди наблюдали за азиатским парламентером? По спине человека пробежали мурашки. Возможно, что они уже изготовили свои винтовки и вот-вот выстрелят, также как и его люди были готовы к убийству, как только заметили врага?!

Хендрикс отнял от глаз бинокль и вытер со лба пот. Он чувствовал себя преотвратно. Но ведь его должны были ждать! А это делало ситуацию совершенно другой.

Он вновь зашагал по пеплу, крепко сжимая винтовку двумя руками. Дэвид шел за ним. Хендрикс, поджав губы, внимательно смотрел во все стороны. В любую минуту это могло произойти. Вспышка белого огня, вернее, аккуратно наведенный прицел на цель из глубокого бетонного бункера.

Он поднял руку и начал описывать ею круговые движения.

Ничего не шевелилось. Справа от него была расположена длинная гряда холмов, на вершине которой торчали мертвые стволы деревьев. Вокруг были видны останки дикого винограда и остов беседки. И вечная черная трава.

Хендрикс внимательно осмотрел гряду. Может быть, что-нибудь там? Прекрасное место для обзора. Он медленно направился к этому месту. Дэвид молча последовал за ним. Будь он командиром здесь, обязательно бы выставил на верху часового, чтобы пресечь все возможные попытки янки прорваться к командному пункту. Конечно, будь он командиром, для полной гарантии здесь была бы и тьма «когтей».

Он остановился.

— Мы пришли? — спросил Дэвид.

— Почти.

— Почему же тогда мы остановились?

— Я не хотел бы понапрасну рисковать нашими жизнями.

Мальчик ничего не ответил.

Хендрикс медленно двинулся вперед. Теперь уже гребень был прямо перед ним. И, конечно же, две их фигуры были видны с него прямо как на ладони. И это увеличивало чувство неловкости. Будь враг здесь наверху, он не упустил бы такого шанса. Хендрикс вновь помахал рукой. Но они ведь должны ждать парламентера в ответ на свою записку? Если только это не западня! Но зачем тогда весь этот сыр-бор из-за одного человека?

— Держись ко мне поближе, малыш, — Хендрикс повернулся к Дэвиду. — Не отставай.

— Что?

— Иди рядом со мной. Мы, похоже, уже пришли. Сейчас нам ни в коем случае нельзя рисковать.

— Я постараюсь, — сказал Дэвид, но он по-прежнему оставался сзади майора, в нескольких шагах от него, все еще сжимая в своих объятиях медвежонка.

— А ну тебя! — махнул в сердцах рукой Хендрикс. — Оставайся, как хочешь!

Он вновь поднял бинокль и внезапно напрягся всем телом. На какой-то миг что-то шевельнулось. Он внимательно осмотрел еще раз весь гребень. Но все было тихо. Мертвая тишина. Никаких признаков жизни — только стволы деревьев и серый пепел. Должно быть крысы. Большие серые крысы, которым удалось спастись от «когтей». Мутанты, строящие свои норы из пепла на слюне. Получалось что-то вроде гипса. В нем не было ничего удивительного, простая приспособляемость, присущая всему живому.

Он вновь двинулся вперед.

На вершине холма возникла высокая фигура с развивающимися полами серо-зеленого плаща. Азиат! За ним возник еще один! Оба подняли винтовки и прицелились.

Хендрикс застыл. Он открыл рот и начал кричать — оцепенение было мгновенным. Солдаты присели на колено, глядя вниз на подножие холма. К ним присоединилась третья фигура. Маленькая фигура!

Очевидно, женщина. Она стояла позади этих двоих.

— Стойте! Стойте, не стреляйте! Я…

Но азиаты открыли огонь. Позади офицера раздался слабый хлопок и волна тепла обрушилась на него, сбив с ног. Зола колола ему лицо, пепел засорил глаза и нос. Кашляя, он приподнялся на колени. Да, это ловушка. С ним все кончено. Дьявольская азиатская хитрость. Он, как молодой вол, пришел на убой.

Солдаты и женщина стали спускаться с холма, скользя по мягкому пеплу. Хендрикс был оглушен, в голове у него гудело. Он неуклюже поднял винтовку и прицелился. Казалось, она весила тысячу тонн. Он с огромным трудом смог удержать ее в вытянутых руках. Нос и щеки горели, глаза слезились. В воздухе разносился запах гари, смешиваясь с чем-то кислым и вонючим.

— Не стреляй! — крикнул первый спускавшийся к нему азиат по-английски, но с сильным акцентом.

Все трое подошли к нему и окружили.

Брось винтовку, янки, — сказал другой и рассмеялся.

Голова Хендрикса кружилась. Все произошло очень быстро. Он схвачен. И они убили мальчишку! Он повернул голову и, конечно, не увидел Дэвида. То, что от него осталось, было разбросано на земле. И в этом не было ничего удивительного — выстрел из атомной винтовки мог разнести на кусочки каменную стену толщиной в дом.