Вторая эра машин. Работа, прогресс и процветание в эпоху новейших технологий - [82]
В течение последних десятилетий общий размер федеральных и частных премиальных фондов почти утроился и составил более 375 миллионов долларов.[370] Это прекрасно, однако данная сумма – лишь крошечная часть общих правительственных расходов на науку. Так что нам еще есть куда расти с точки зрения повышения уровня и разнообразия инновационных конкурсов.
5. Обновите инфраструктуру
Почти все экономисты согласны с тем, что правительство должно участвовать в строительстве и поддержании инфраструктуры: дорог и автострад, мостов, портов и плотин, аэропортов и систем контроля воздушного движения и так далее. Дело в том, что инфраструктура, как и образование, и фундаментальная наука, стимулирует появление положительных побочных эффектов.
Хорошая инфраструктура делает страну не только более приятным местом для жизни, но и более продуктивным местом для бизнеса. К сожалению, пока что дела Америки обстоят не так уж хорошо. Американское Общество гражданских инженеров (ASCE) выставило инфраструктуре США в 2013 году рейтинг D+ и рассчитало, что стране необходимо более 3,6 триллионов долларов инвестиций в инфраструктуру.[371] Однако в федеральном бюджете вплоть до 2020 года планируется потратить на эти цели немногим более двух триллионов, то есть возникает значительный дефицит. Можно было бы предположить, что ASCE несправедливо в оценке необходимых расходов на инфраструктуру, однако эта точка зрения подкрепляется данными статистики. С 2009 по 2013 год государственные инвестиции в инфраструктуру снизились на 120 млрд долларов в год реальном выражении, то есть до минимального значения с 2001 года.[372]
Достройка инфраструктуры США до приемлемого уровня могла бы стать одной из лучших инвестиций страны в свое собственное будущее. Мы пишем эти строки в 2013 году, когда цены на энергоносители падают (во многом благодаря нынешнему активному росту на рынке сланцевой нефти), а зарплаты в таких странах, как Китай, растут. По этим и другим причинам мы часто слышим от руководителей компании слова, подобные тем, что высказал в одном из своих интервью Эрик Шпигель, руководитель Siemens USA:
США в наши дни – отличное место для организации производства. Мы производим в Америке немало товаров, которые потом экспортируем в Китай… Нам просто нужна уверенность в том, что наша инфраструктура выдержит рост производства.[373]
В истории вопроса инвестиций в инфраструктуру есть один забавный анекдот. Легендарный экономист Джон Мейнард Кейнс, имя которого тесно связано с идеей бюджетного стимулирования, сделал в 1936 году знаменитое предложение правительству: во времена рецессии нужно набивать наличные в пустые бутылки, закапывать эти бутылки глубоко в старых угольных шахтах, а затем продавать права на разработку этих шахт.[374] Это была шутка, но только отчасти. Кейнс считал, что его предложение «лучше, чем ничего», поскольку подобные акции в трудные времена могли бы создать спрос – в противном случае ни труд, ни капитал вообще не будут использованы. Экономисты до сих страстно спорят о том, смогла бы такая стратегия сработать или нет, однако вряд ли кто-то не согласен с тем, что хорошие дороги и мосты – благо и что правительство должно поддерживать их в хорошем состоянии (поскольку инфрастуктура, как мы уже говорили, способствует появлению положительных побочных эффектов). Мы считаем, что именно эти эффекты играют огромную роль, и потому поддерживаем идею инвестиций в инфраструктуру независимо от того, создадут ли они какие-либо кейнсианские стимулы. И наша позиция – это позиция сегодняшнего экономического мейнстрима.
Ждем в гости таланты со всего мира
Если какой-то политический сдвиг поддерживают одновременно и либертарианский Институт Катона, и либеральный Центр американского прогресса, можно считать, что эта политика пользуется поистине разносторонней поддержкой.[375] В частности, обе организации согласны в вопросах иммиграционной реформы, ряда изменений в законе, направленных на достижение масштабной цели – увеличения числа легальных иностранных работников, со временем получающих право на гражданство Соединенных Штатов. Меры, поощряющие иммиграцию, описываются в любом базовом учебнике экономики; экономисты по большей части согласны в том, что от этих мер выигрывают не только сами иммигранты, но и страна, в которую они переезжают.
В некоторых исследованиях утверждается, что иммиграция приводит к ухудшению ситуации для некоторых работников (особенно низкоквалифицированных), поскольку снижаются зарплаты, однако другие работы это опровергают. К примеру, экономист Дэвид Кард оценил влияние «исхода из порта Мариэль» (Mariel boatlift) – массовой эмиграции с Кубы в США в 1980 году, когда Фидель Кастро на какое-то время открыл границу, – на рынок труда в Майами. Менее чем за год в город прибыло свыше ста тысяч человек и предложение рабочей силы выросло на 7 %, однако Карду «не удалось обнаружить, что это как-то повлияло на уровень зарплаты или безработицы среди менее квалифицированных работников – даже среди кубинцев, иммигрировавших ранее».[376] Экономист Рейчел Фридберг пришла практически к такому же выводу в исследовании о массовой репатриации из СССР, а затем из России и других стран бывшего Советского Союза в Израиль.
В этой книге описывается, как в цифровую эпоху изменился баланс сил – баланс разума и машины, продуктов и платформ, ядра и толпы. По мере развития технологий расширяются и возможности человека. Понимание того, какие принципы и тренды стоят за современной цифровой революцией поможет каждому из нас проложить собственный путь в будущее. Эта книга для тех, кто интересуется технологиями, трендами, будущим. На русском языке публикуется впервые.
Наполеон притягивает и отталкивает, завораживает и вызывает неприятие, но никого не оставляет равнодушным. В 2019 году исполнилось 250 лет со дня рождения Наполеона Бонапарта, и его имя, уже при жизни превратившееся в легенду, стало не просто мифом, но национальным, точнее, интернациональным брендом, фирменным знаком. В свое время знаменитый писатель и поэт Виктор Гюго, отец которого был наполеоновским генералом, писал, что французы продолжают то показывать, то прятать Наполеона, не в силах прийти к окончательному мнению, и эти слова не потеряли своей актуальности и сегодня.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.