Вся жизнь конспирация. История семьи нелегалов - [37]

Минуло недели четыре, и вот, играя вечером в шахматы, я неожиданно услышал голос администратора, объявившего по громкой связи, что меня приглашают к телефону. Подумал, что звонит Жанна, возможно, возникла какая-то срочность, но в трубке послышался вкрадчивый голос Жужи:

— Извините за беспокойство, но мне необходимо поговорить с вами по очень важному делу.

— А что случилось, о чем идет речь?

— Это сугубо личный вопрос, — в голосе нотки отчаяния, — по телефону многое не объяснишь…

— Не уверен, смогу ли вам чем-то помочь…

— Мне сейчас очень необходим ваш совет, доброе слово, — настаивала она. — Я нахожусь в кафе «Натали». Не смогли бы вы подойти?

— У меня сейчас серьезная шахматная партия, миттельшпиль — середина игры, прерывать ее просто неудобно.

— Я не тороплю вас. Когда кончите, приезжайте обязательно. Буду вас ждать.

Снова возникли вопросы: почему Жужа обратилась со своим личным делом ко мне здесь, в клубе, и вообще чем вызван этот звонок, почему встреча назначена в типично русском кафе «Натали», которое мы с Жанной старательно избегали? Почему именно меня она выбрала в качестве советчика? Не кроется ли в этом какая-то связь? Пора было определяться с настойчивой дамой, и я весьма неохотно решил откликнуться на ее просьбу. По дороге я все еще сомневался, нужна ли эта встреча.

Жужа одиноко сидела за столиком кафе, где мы договорились встретиться, пила кофе с пирожным, курила. Увидев меня, она улыбнулась.

— Рада вас видеть, — сказала она, протягивая мне маленькую руку. — Вас, наверное, удивляет, зачем это вы мне так срочно понадобились?

Я молча пожал плечами, глядя на нее через стол. Затем заказал легкий коктейль, приготовился слушать. Однако она повела разговор о шахматах, переключилась на городские сплетни. Прошел почти час, подходила полночь, а о «сугубо личном» — ни слова. Хорошо, посмотрим, что будет дальше… Ну а дальше все складывалось точь-в-точь по законам детективного жанра.

— Пора уходить, уже поздно, — на лице лукавая улыбка. — Вы, как джентльмен, надеюсь, не откажетесь проводить меня домой, тем более что это совсем рядом.

Решение, собственно, мне было продиктовано. Направились пешком по боковым улочкам в сторону Южного вокзала. Жужа вела себя возбужденно, с прозрачным намеком вроде бы невзначай бросила фразу: «Ах, какая все же я глупая!» У подъезда трехэтажного дома попросила подождать «минуточку», ей, мол, нужно забежать в соседний подъезд, чтобы взять почту, что могла поступать по старому адресу, поскольку она недавно переехала.

Оставшись один, я закурил и стал анализировать создавшееся положение. Несомненно, раскручивается специально подготовленный сценарий, в котором Жуже отводилась роль статиста. Был готов к самому неожиданному повороту событий. Вернулась Жужа минут через десять и, конечно, без какой-либо почты:

— Извините, задержалась, пришлось посудачить с хозяйкой квартиры. Вы не сердитесь? Не надо, сейчас зайдем ко мне и я угощу вас отличным кофе, если, конечно, — тут она погрозила пальчиком — вы будете вести себя прилично.

Прогулка завершилась в частном студенческом общежитии с длинным, слабо освещенным коридором, по обеим сторонам которого размещались отдельные комнаты. История эта случилась в пору летних каникул, поэтому кругом было безлюдно и тихо. В комнате Жужи — скромная старая мебель, никаких излишеств, всюду царила чистота. Предложив мне иллюстрированный журнал, сама вышла на кухню готовить кофе. Осмотревшись, обратил внимание на завешенную покрывалом дверь в соседнюю, смежную комнату. В какой-то момент за этой дверью отчетливо послышался шорох (включали фото-, кино-, звукозаписывающую технику?). Мое душевное напряжение достигло высшей отметки.

За кофе завязался вначале обычный пустяковый разговор, не лишенный с ее стороны элементов флирта, а затем, наконец, пришли и к «сугубо личному». Жужа рассказала о своей недавней поездке в Венгрию к родственникам, тепло отозвалась об уровне жизни в стране, назвала некоторых своих друзей и знакомых.

— Там я познакомилась с директором одного крупного завода, — глаза ее испытывающе посмотрели на меня, — он предлагает мне руку и сердце и хочет, чтобы я приехала насовсем в Будапешт. Он любит меня, обещает счастливую жизнь в достатке, но я никак не могу решиться, боюсь будущей неизвестности при этом варварском коммунистическом режиме… — Жужа выжидающе, с любопытством глядела на меня. Взгляд у нее был весьма проницательный. Затем, опустив глаза, продолжила: — Хотя мы не так давно знакомы, но вы произвели на меня впечатление серьезного и порядочного человека, поэтому я и решилась посоветоваться с вами по столь деликатному вопросу, — и вновь устремив на меня вопросительный взор, спросила: — Как мне быть, как поступить?

Я очнулся от своих мыслей и заметил, что она наблюдает за мной.

— Видите ли, — начал я медленно, — давать советы в таком частном деле очень трудно, это ведь не шахматная комбинация: король — туда, ферзь — сюда. Лучше всего прислушаться к голосу собственного сердца.

— Но все же, как бы вы поступили на моем месте?

— Да, задачка не из легких… Я вообще могу вам все испортить, — сказал я уныло. — Я не специалист по сердечным делам.