Вся правда и ложь обо мне - [31]

Не совсем понимаю даже, о чем они болтают. Но постепенно кое-что проясняется: они американцы кубинского происхождения, живут в Майами, а когда Феликс спрашивает, где живу я, я честно отвечаю: возле Лондона. Потом он интересуется, что я делаю в Рио, и я отзываюсь: «Понятия не имею».

Все смеются, Феликс говорит: «Вот так, да?» – и поднимает свой стакан.

– Да нет же, – я почти кричу, чтобы меня расслышали сквозь шум, – я в буквальном смысле не знаю. Родители заехали за мной школу и привезли меня сюда, а я до сих пор не знаю почему.

Ничто и никогда не вызывало у меня такого чувства свободы, как эти слова. Та же самая мысль уже давно и безостановочно вертелась у меня в голове, а вот теперь я высказала ее вслух. И я выкладываю все свои опасения и предположения, а остальные слушают. И очень удивляются, узнав, что я подразумеваю под школой.

– Так ты еще учишься в школе? – не верит своим ушам Феликс. – Слушай, Кристиан, она школьница.

Кристиан пожимает плечами.

– Но сейчас же она не в школе. Ну и когда, по-твоему, они собирались объясниться?

Втягиваю последние капли через соломинку. Как быстро закончился коктейль.

– Надеюсь, скоро.

Сюзанна наклоняется ко мне и целует в щеку.

– Господи, у тебя ведь, наверное, голова идет кругом, – говорит она.

От нее чудесно пахнет.

Спустя некоторое время мы с Кристианом идем рядом. Его рука на моих плечах, я обнимаю его за талию. На улицах полно народу, и мы шагаем по краю проезжей части. Я пьяная, счастливая, и мне надо поскорее обратно в отель.

Какой-то человек стоит на чем-то, возвышаясь над толпой, и поет в микрофон. Из динамика поблизости звучит фонограмма-минусовка. Сплошь ударные. Заразительный ритм. Мои ноги просятся в пляс. Собравшиеся вокруг люди танцуют. Я слежу за ногами какой-то женщины: она отбивает ритм каблуками, танцует без устали, и хотя верх тела у нее почти неподвижен, ноги выделывают что-то сумасшедшее и невероятное. Я тоже так хочу. Отстраняюсь от Кристиана, смотрю на ноги незнакомки, пытаюсь повторять ее движения. Ничего не выходит, зато в голове проясняется, и теперь мне просто чудесно. Чувствую, что Кристиан наблюдает за мной, но не могу даже взглянуть на него, потому что не свожу глаз с незнакомки и ее ног. Музыка пронизывает меня насквозь.

Я в восторге.

Эта женщина танцует в миллион раз лучше, чем я, и мне это нравится. Я продолжаю топать ногами, подстраиваясь к ритму и пытаясь запоминать движения.

Потом музыка умолкает.

Кристиан обнимает меня.

Я знаю, что сейчас поцелую его.

Знаю, что он сейчас поцелует меня.

Я еще никогда не целовалась с парнем. Все ощущения для меня в новинку. И никогда не обнималась так, чтобы в ответ обнимали меня и прижимали к себе, а нас с Кристианом тянет друг к другу как магнитом.

Одни только наши объятия имеют смысл, мы с Кристианом – единственные люди в мире. Понятия не имела, что так бывает. Даже представить себе не могла.

Я запрокидываю голову. Он наклоняется. Наши губы соприкасаются – сначала легонько. Меня словно пронзает током: в этот удар вложена вся сила Вселенной. А потом мы целуемся по-настоящему – два человека, слившиеся губы, остановившееся время. Мне хочется вечно стоять здесь, с этим парнем.

В какой-то момент музыка снова начинает играть, но я почти не слышу ее. Вокруг нас танцуют, а мне все равно. Мы стоим среди толпы, танцующей в жаркой бразильской ночи, и я целуюсь с парнем.

Вот все, чего мне всегда хотелось, а я и не знала, что такое возможно. Я на улице Рио жаркой осенней ночью, я – совершенно новый человек: счастливая Элла, танцующая Элла. Влюбленная Элла.

Немного погодя Кристиан покупает нам по еще одному стакану кайпириньи на уличном лотке под арками и спрашивает, сможем ли мы встретиться завтра. Я изнываю от желания вновь увидеться с ним. Вообще не хочу с ним расставаться. Хочу всегда видеть его идеальное лицо и крошечную родинку на щеке.

– Да, – отвечаю я. – Нельзя, чтобы мои родители узнали, но я что-нибудь придумаю.

– Правда? Ты уверена? Не хочу выглядеть подонком.

– У тебя и не получится. – Я задумываюсь. В голове уже прояснилось. – Может, притворюсь, что заболела. Если смогу куда-нибудь их спровадить, встречусь с тобой в отеле.

Мои слова повисают в воздухе.

– Да, – говорит он. – Да, было бы здорово. Увидимся за завтраком? Ты обалденная девчонка, Элла.

Я смеюсь. Раньше никто не называл меня обалденной. Никто не стоял так близко. Выражение странное, но мне нравится, ведь так сказал Кристиан.

– Ты тоже обалденный.

Он улыбается.

– Если сможешь отослать своих, – говорит он, – может, тогда просто придешь ко мне в номер, а?

Он берет меня за руку, наши пальцы переплетаются.

Я так рада, что он это предложил. Смутно припоминаю, как мы с Джеком намекали окружающим, что у нас бывает секс. На самом деле мне вообще ничего такого не хотелось, с Джеком – по очевидным причинам и ни с кем другим тоже. Просто я об этом не задумывалась. А теперь, когда у меня есть Кристиан, я хочу этого больше всего на свете.

– Да, – говорю я, – да. Да, конечно.

Я объясню ему, что у меня это в первый раз. Расскажу ему про меня. Хочу, чтобы Кристиан знал обо мне все.

Коктейль с уличного лотка терпкий и крепкий, я не смогу допить его – тогда меня вырвет. Это стало ясно с первого же глотка.