Вся моя жизнь - [141]
Я получала пачки писем от женщин со всего мира, которые, по их выражению, “делали Джейн”. У меня до сих пор сохранились эти трогательные рукописные послания, начинавшиеся, как правило, со слов, что их автор никогда не писала знаменитостям и уверена, что я не стану читать ее письмо сама. В одних говорилось о моей книге, в других – о видео– и аудиозаписях. Женщины изливали мне душу, рассказывали, как они похудели и повысили самооценку, как наконец-то нашли в себе силы возразить начальнику, как им удалось восстановиться после мастэктомии и справиться с астмой, нарушениями дыхания или диабетом. Одна женщина написала, что чистила утром зубы и вдруг ахнула, впервые в жизни увидев в зеркале свои бицепсы. Волонтер “Корпуса мира” сообщила, что каждый день “делает Джейн” под аудиозапись в своей глинобитной хижине в Гватемале. В другом письме говорилось о девяти женщинах из южноафриканского государства Лесото, которые трижды в неделю собирались, чтобы вместе “делать Джейн”, и оказалось, что от общения они получают не меньше удовольствия, чем от гимнастики.
Со мной тоже что-то начало твориться – если каждый день в чужих гостиных (или хижинах) с видеокассеты или пластинки звучит твой голос и появляется твое изображение, ты входишь в чужую жизнь на каком-то личном уровне, не так, как киноактриса с большого экрана, и это меняло отношение людей ко мне. Они считали меня своей знакомой. В магазинах, куда я заходила за покупками, меня нередко узнавали по голосу, даже если человек стоял ко мне спиной, и мне начинали рассказывать о том, какие кассеты у кого есть, кто с кем занимается и какой от этого эффект. Одна дама улеглась на пол прямо в аптеке, чтобы я посмотрела, правильно ли она выполняет наклоны таза. “Я каждое утро просыпаюсь под ваш голос, потому что моя жена упражняется с вами в гостиной”, – говорили мужья.
Я не знала, то ли мне благодарить их, то ли просить прощения.
Я привыкла к славе, но это было нечто новое, и я призадумалась. Погодите, а как же мои роли в кино? Как же всё, за что я боролась? Что мне теперь делать с этими наклонами таза? Кажется, фитнес затмил все мои прежние дела, и это беспокоило меня, несмотря на приятное сознание того, что я помогла женщинам изменить жизнь к лучшему. Не хотелось бы, чтобы я ассоциировалась у людей с тазовыми наклонами. Но сам бизнес всё-таки мне очень нравился – и не только тем, что приносил нам прибыль.
Оказалось, что для достижения успеха в делах требуется творческий подход. Мне хотелось, чтобы мой курс подходил не только богатым дамам из Беверли-хиллз, но, благодаря видео, и пожилым людям, детям и работающим женщинам, у которых мало лишних денег и еще меньше свободного времени. Я провела опросы в небольших группах, чтобы лучше понять, чего хотят женщины. Я внимательно прислушивалась к тому, что говорили эти обычные американки – секретарши, мелкие предпринимательницы, домохозяйки, студентки и риелторы – о своих предпочтениях и потребностях в спорте. Им было трудно выделить время на поход в спортзал и средства на няню, и все они были очень благодарны за наши видеоуроки.
Я хотела понять, что у нас получается, а что нет, поэтому иногда, особенно на первых порах, сама вела занятия. Когда я снималась в Лос-Анджелесе и мой рабочий день длился с 9 до 5, я три раза в неделю проводила тренировки перед работой, в 5 утра. По мнению Долли Пэтрон, когда я прибегала, вся потная и красная, меня можно было счесть за сумасшедшую.
Вскоре я открыла вторую студию в Энчино, небольшом городке в долине Сан-Фернандо, а потом и третью – в Сан-Франциско. Бизнес-консультанты советовали мне заключить договоры франшизы на использование нашей программы, и тогда я решила обратиться в агентство по найму руководящих работников, чтобы мне подобрали опытного человека, женщину, которая могла бы управлять бизнесом.
Я провела интервью с пятнадцатью кандидатками. Мужчину на этой должности я не рассматривала, так как мою целевую ауди торию составляли в основном женщины, да и мне самой было бы комфортнее работать с женщиной. Я остановила свой выбор на одной из них по трем причинам. Во-первых, она была родом со Среднего Запада; глядя на своего отца, я считала выходцев со Среднего Запада людьми трудолюбивыми, экономными и честными. Во-вторых, она сказала, что заплакала при звуках “Звездно-полосатого флага”. В-третьих, она была замужем за своей школьной любовью. Два последних обстоятельства говорили об основательности ее жизненных принципов и лояльности. Я не ошиблась. На самом деле была и четвертая причина – ее звали Джули Лафонд, а “Лафонда” стало бы отличным названием для нашего совместного предприятия.
Джули сразу дала мне полезнейший совет – закрыть обе новые студии и не связываться с франшизой. “Зачем тебе лишняя собственность? – сказала она. – Основные деньги и гораздо меньше головной боли тебе приносят кассеты и книги, а «Беверли-хиллз Уоркаут» пусть будет лабораторией для отработки новых методик. Ты сможешь держать руку на пульсе наших клиентов и будешь знать, что им хорошо, а что плохо”.
