Вся кремлевская рать. Краткая история современной России - [60]

На самом деле ничего страшного, кроме амбициозных разговоров, Сечин и компания не сделали — да и вряд ли сделали бы. Наказывать их было особенно не за что — стоило просто припугнуть. Да и то не всех. «Путин решил, что Устинова надо урезонить — все-таки Генпрокуратура стала непозволительно влиятельной, на Сечина достаточно просто наорать, а Лужкова можно даже не трогать — он и без того перепугается», — пересказывает ход мыслей президента один из его приближенных. Фрадкова Путин даже и в расчет не брал — было ясно, что он в этой четверке не равноправный партнер, а просто орудие.

Операция по пресечению несозревшего заговора закончилась так же неожиданно, как и началась. Пять дней все гадали, что станет с зарвавшимся Устиновым и кто вместо него будет новым могущественным генпрокурором. Решение Путина поразило всех: он произвел рокировку. На место отставленного генпрокурора был предложен куда более скромный (и, как говорили, близкий к Семье) министр юстиции Юрий Чайка. А на его место в свою очередь назначили Владимира Устинова. В течение нескольких месяцев Чайка уволил почти всех замов Устинова (тот взял их к себе в Минюст) и перетянул за собой свою прежнюю команду.

В Кремле потом шутили, что намного проще и дешевле было просто перевесить таблички: с Генпрокуратуры на Министерство юстиции и наоборот.

Шутки шутками, но точно такая же история спустя несколько лет произойдет с Белым домом и Кремлем, когда меняться местами будут президент Медведев и премьер Путин вместе со всеми своими аппаратами, помощниками и челядью.

Империи наносят удар

В конце августа 2005 года произошло событие, неожиданным образом преобразившее всю российскую политику, как внутреннюю, так и внешнюю. На первый взгляд оно не имело к России вообще никакого отношения, но это ложное впечатление. 29 августа на Атлантическое побережье США обрушился ураган «Катрина». В зоне стихийного бедствия оказались Луизиана, Миссисипи, Флорида, Алабама и Джорджия. Власти не смогли заранее эвакуировать всех жителей Нового Орлеана, не предвидели, что защитные дамбы не выдержат напора воды. В течение первых дней Новый Орлеан оказался во власти преступников и мародеров, из-за чего даже пришлось прервать спасательную операцию. Джордж Буш оказался под градом критики из-за того, что не прервал свой отпуск в Техасе, узнав о трагедии, т. е. повторил ту же ошибку, что и Владимир Путин ровно за пять лет до этого, после аварии на подводной лодке «Курск».

Российское Министерство по чрезвычайным ситуациям предложило США помощь (в виде двух спасательных самолетов). США отказались, но через несколько дней передумали и попросили прислать эти самолеты. И Путин, и министр обороны Сергей Иванов, и министр по чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу были удивлены подобной хаотичностью. Но еще сильнее шокировало Путина то, что случилось потом. Рейтинг Джорджа Буша обвалился.

Вообще-то Владимир Путин (особенно в первые годы президентства) никогда не полагался на доклады социологических служб. Уверения помощников, что его рейтинг на высоте, его не убеждали: «Может рухнуть в любую секунду», — говорил он. Помня, как за считаные месяцы телеканалы и война в Чечне сделали из него самого популярного политика в стране, он полагал, что так же быстро может произойти и обратный процесс. После каждой трагедии в России, будь то «Курск», «Норд-Ост» или Беслан, Путин всякий раз ожидал, что его рейтинг немедленно провалится, что население именно его обвинит в произошедшем. Однако этого каждый раз не случалось. И вдруг главный кошмар Путина реализовался прямо на его глазах, но не с ним, а с человеком, которого он считал более сильным, опытным и удачливым политиком, с самим «военным императором мира» Джорджем Бушем.

Самым удивительным было то, что Буш не смог никак отреагировать на этот провал. Он не смог ни ответить на обвинения в неэффективности, ни переложить ответственность на кого-то, ни сменить повестку дня, ни поразить избирателей каким-либо другим сильным ходом. Буш, которого Путин считал сильным, куда более сильным лидером, чем он сам, оказался слабаком. Это вселило в Путина огромную уверенность в своих силах. И в корне изменило тон всех дальнейших переговоров с США: ведь теперь он имел дело не с военным императором, а с хромой уткой.

В октябре 2006 года, как описывает Ангус Роксборо, Путин поиздевался над Кондолизой Райс: ей пришлось несколько часов сидеть и ждать в гостинице, пока он согласится ее принять. А ему просто не хотелось, потому что он выпивал в Барвихе с товарищами. После заседания Совета безопасности его члены решили не разъезжаться, а отметить недавние дни рождения вице-премьера Дмитрия Медведева и секретаря Совбеза Игоря Иванова. Путин решил, что нет ничего страшного в том, что госсекретарь США подождет до вечера. Но и вечером он решил, что ему не хочется прерываться и лучше пригласить Кондолизу Райс прямо к столу — пусть поговорит сразу со всем Советом безопасности. Помощник президента США по национальной безопасности Стивен Хедли вспоминал, что просто остолбенел, когда они приехали в замок Майендорф на Рублевке, зашли внутрь и обнаружили за столом с закусками сразу десяток высших руководителей России. «Конди, присоединяйтесь, у нас тут как раз для вас есть несколько секретных материалов», — ехидно пошутил Сергей Иванов, указывая на бутылки с грузинскими винами. Но Кондолиза Райс ничуть не смутилась. Она хладнокровно попросила Путина выйти для недолгого конфиденциального разговора. Он согласился, взяв с собой своего конфидента по связям с американцами Сергея Иванова и еще министра иностранных дел Сергея Лаврова в качестве переводчика