Вся беда от стыда - [26]
Гориславская. Я забыла... Вчерашний вечер, спасая отца, желая избавить свою вторую мать от хлопот и страданий, я письменно обязалась Мухоморову выйти за его сына...
Ипполитов. Позвольте... мое дело уладить это. Я был также участником в оскорблении Натальи Ивановны, и потому берусь получить назад это обязательство; клянусь в том честью своею. У меня есть тоже своего рода талисман; кстати, я получил его вчера из места служения нашего рыцаря.
Леандров(Гориславской). Вы еще колеблетесь... Хотите ли, чтобы я, старик, упал к ногам вашим? Голубушка моя, сердце ты мое, подумай, как мы далеко зашли... ни нам, ни тебе нельзя назад...
Гориславская. Если на это воля Господня, обнимите меня, как дочь вашу. (Бросается на грудь Леандрова.) Я люблю вашего сына и, уверенная в нем, отдаю ему руку вместе с сердцем своим. Ему одному принадлежало оно. (Подает руку Сергею Петровичу, потом бросается обнимать Виталину.)
Виталина. Бог услышал мои молитвы: будь счастлива, милое, дорогое дитя мое!
Те же и слуга.
Слуга. Мухоморовы.
Ипполитов. А! на ловца и зверь бежит. С вашего позволения, Софья Андреевна, похозяйничаю с ними.
Виталина. Делайте, что хотите.
Ипполитов. Теперь попрошу вас всех, кроме батюшки, удалиться на время. (Все, кроме Ипполитова и Леандрова, выходят в боковую дверь. Слуге.) Зови.
Ипполитов, Леандров, Мухоморов и Павел Флегонтыч.
Мухоморов. Разве хозяйки нет дома?
Ипполитов. Она в тревоге... по неприятному для нее делу... и через вас... Я уполномочен поладить с вами... Прошу садиться. Мы покончим скоро. Вы помните, Павел Флегонтыч, на чем мы остановились на вечере у Гусыниных?
Павел Флегонтыч. Вы требовали от меня удовлетворения за какие-то мнимые, оскорбительные наветы на одну известную особу. Угодно вам эту сатисфикацию, или останетесь довольны тою, которую я вам представил вчера? Кажется, я исполнил свое слово, как следует честному человеку; ожидаю также, что и вы...
Мухоморов(перебивая его). Что ты, Павел Флегонтыч?.. в уме ли?.. Сатисфакция была чистая, письменная; пожалуй, можно и на гербовую перенести.
Ипполитов. Будьте покойны, дуэли ни кровавой, ни чернильной не последует; ваш сын исполнил свое слово... хотя честь... но это к делу нейдет. Теперь я обязан с вами расквитаться. Но прежде удовлетворения с нашей, виноватой стороны, позвольте спросить вас, почтеннейший Флегонтыч, как известного юриста и знаменитого адвоката... (Тихо Мухоморову.) Скажу вам по секрету, мы знаем все о Гориславской: и происхождение ее, и за что ее выдавали...
Мухоморов(испугавшись). Вы?.. каким образом?
Ипполитов(тихо Мухоморову). Тише. Ответ, который вы мне дадите, нужен, чтобы разом отбить от нее моих приятелей... отцу хочется развязаться... вы это сейчас поймете... (Громко.) Позвольте же мне спросить вас, что ожидает того, кто присвоит себе непринадлежащее ему право состояния или звания... положим, чин (взглядывает на Павла Флегонтыча) и тому подобное? (Павел Флегонтыч бледнеет.) Павел Флегонтыч, вы слышали?
Павел Флегонтыч(чрезвычайно смущенный). Да... слышал... как же...
Мухоморов(тихо сыну). Будь покоен насчет невесты. Это нужно для повершения... (Ипполитову.) Того ожидает, батюшка, дальний путь в снежные края... вы меня понимаете.
Ипполитов(кивая Мухоморову). Несмотря ни на какое лицо?
Мухоморов. Не взыщите, хотя бы знатный барин или знатная барыня, покатит мой голубчик или моя голубушка на собачках... ха, ха, ха! (Пожимаетруку Ипполитову.)
Ипполитов. Так-таки покатит? Хоть бы ездил на четверке серых в яблоках?
Мухоморов. Хоть бы на четверке!.. Зато запрягут там шестерку разношерстную: и пегеньких, и буреньких, и рыжих, какие придутся. Говорят, мчат, как вихорь, по снежным сугробам, высунув язык, а кучер, вместо плети, какой-то вилой погоняет; только слышно в снежной степи, как говорят бубенчики.
Леандров. Ха, ха, ха! Веселая поездка!.. Нет ли наказания полегче?
Мухоморов. Ну, смотря по обстоятельствам, уменьшающим вину: женщину отошлют в рабочий дом.
Леандров. А молодца?
Мухоморов. Коли выйдет в меру, поставят в рекрутский прием да забреют лоб.
Ипполитов(Павлу Флегонтычу). Поправьте, господин рыцарь, свой тупей[6].
Павел Флегонтыч(вскакивая со стула). Что вы хотите этим сказать, сударь?
Ипполитов(подавая ему письмо). А вот что! Прочтите это письмо. (Павел Флегонтыч не берет его.) Вы должны его прочесть, или, вы слышали от отца, юриста, что ожидает вас. (Павел Флегонтыч берет письмо и читает.) Рука вашего начальника отделения должна быть вам знакома. (Мухоморову.) Посмотрите, как он бледнеет, как дрожат его руки! Так бледнела несчастная Гориславская, так дрожали у ней руки, когда презренный отпущенник шептал ей на ухо тайну, которою он владел — тайну своей благодетельницы...
Мухоморов(встав). Что это все значит?
Ипполитов. Прочтите ответ на лице вашего сына. (Павел Флегонтыч, прочитав письмо, стоит, как бы пораженный громом.) В таком положении был мой друг, когда презренный сын этого отпущенника показал на вечере у Гусыниных страшные, изумительные опыты своего влияния на бедную жертву свою, когда она, бледная, трепещущая от одного слова, пала без чувств! Теперь и моя очередь пришла сказать одно слово; посмотрим, на чьей стороне будет смех.
События «громового 1812 года» послужили переломным моментом в жизни и творчестве Лажечникова. Много позже в автобиографическом очерке «Новобранец 1812 года» (1858) Лажечников расскажет о том, какой взрыв патриотических чувств вызвало в нем известие о вступлении французов в Москву: оно заставило его бежать из дома, поступить вопреки воле родителей в армию и проделать вместе с ней победоносный путь от Москвы до Парижа.И.И.Лажечников. «Басурман. Колдун на Сухаревой башне. Очерки-воспоминания», Издательство «Советская Россия», Москва, 1989 Художник Ж.В.Варенцова Примечания Н.Г.Ильинская Впервые напечатано: Лажечников И.И.
И.И. Лажечников (1792–1869) – один из лучших наших исторических романистов. А.С. Пушкин так сказал о романе «Ледяной дом»: «…поэзия останется всегда поэзией, и многие страницы вашего романа будут жить, доколе не забудется русский язык». Обаяние Лажечникова – в его личном переживании истории и в удивительной точности, с которой писатель воссоздает атмосферу исследуемых эпох. Увлекательность повествования принесла ему славу «отечественного Вальтера Скотта» у современников.
В историческом романе известного русского писателя И.И. Лажечникова «Последний Новик» рассказывается об одном из периодов Северной войны между Россией и Швецией – прибалтийской кампании 1701–1703 гг.
И.И. Лажечников (1792–1869) – один из лучших наших исторических романистов. А.С. Пушкин так сказал о романе «Ледяной дом»: «…поэзия останется всегда поэзией, и многие страницы вашего романа будут жить, доколе не забудется русский язык». Обаяние Лажечникова – в его личном переживании истории и в удивительной точности, с которой писатель воссоздает атмосферу исследуемых эпох. Увлекательность повествования принесла ему славу «отечественного Вальтера Скотта» у современников.
Опричник. Трагедия в пяти действиях. (1845)(Лажечников И. И. Собрание сочинений. В 6 томах. Том 6. М.: Можайск — Терра, 1994. Текст печатается по изданию: Лажечников И. И. Полное собрание сочинений. С.-Петербург — Москва, товарищество М. О. Вольф, 1913)
Иван Иванович Лажечников (1792–1869) широко известен как исторический романист. Однако он мало известен, как военный мемуарист. А ведь литературную славу ему принесло первое крупное произведение «Походные записки русского офицера 1812, 1813, 1814 и 1815 годов», которые отличаются высоким патриотическим пафосом и взглядом на Отечественную войну как на общенародное дело, а не как на «историю генералов 1812 года».Сожженная и опустевшая Москва, разрушенный Кремль, преследование русскими отступающей неприятельской армии, голодавшие и замерзавшие французы, ночные бивуаки, офицерские разговоры, картины заграничной жизни живо и ярко предстают со страниц «Походных записок».